— Если бы я помнил, сколько раз это слышал — «мне это кажется правильным»… Тахири, ты слишком молода для всего этого. Ты через слишком многое прошла. Неужели ты не можешь просто… просто немного отдохнуть?

— Хороший совет, — вмешалась Лея, обняв Тахири за плечи. — Ты разве не видишь, как она устала? Почему бы не поговорить об этом после того, как она примет душ и немного вздремнет? Это ведь не займет много времени? Да, Тахири?

— Да, — ответила Тахири.

— Но… — начал было Хан, однако Лея снова оборвала его.

— Мой муж просто пытается сказать тебе, что он очень о тебе беспокоился и что он рад, что ты вернулась домой.

— Я знаю, — сказала Тахири. — И очень благодарна.

Лицо Хана разгладилось и приняло выражение неохотного согласия.

— Ну, ладно. Но все-таки я думаю…

— Пойди-ка помойся, Тахири, и мы слегка поужинаем. Потом можно будет продолжить разговор.

— Хорошо, что вы вернулись, хозяйка Тахири, — отметил золоченый дроид, с которым она встретилась по пути к душу.

— Спасибо, Трипио, — молвила Тахири. — Я рада, что вернулась домой.

Она сказала то, что думала. Она выросла одновременно на Татуине и в йуужань-вонгских яслях, она изучала пути джедаев на Явине-4, но все больше и больше ей казалось, что ее дом — это «Тысячелетний Сокол». Это ощущение было одновременно уютным и тревожным, но Тахири делала вывод, что примерно таким и должно быть чувство дома.

— Надеюсь, вы не пострадали во время ваших странствий, — продолжал Ц-3ПО.

— Нет, всего лишь получила несколько царапин. И устала.

— Что ж, теперь вы можете отдохнуть. И, должен сказать: оних к'лет моф'кей.

Тахири испытала небольшой шок.

— Не… — начала она, но тут же оборвала себя. Это была не погань — это был Трипио.

Однако дроид уловил внезапную вспышку гнева в ее голосе.

— Мне ужасно жаль, хозяйка Тахири. Я всего лишь хотел…

— Сказать мне «добро пожаловать», — заключила она. — И как человеку, и как йуужань-вонгу.

— Да, хозяйка.

— Все в порядке, Трипио. Просто я еще не до конца освоилась. Услышать этот язык из уст дроида…

— О, да. Я знаю, как йуужань-вонги относятся к дроидам. В дальнейшем я никогда…

— Нет. Я же сказала, что все в порядке. Как раз такого рода неприятности я должна перебороть.

«И, надеюсь, у меня это получится».

— Очень хорошо, — сказал Ц-3ПО с величайшим облегчением. — Однако, с позволения спросить, интеграция ваших предыдущих индивидуальностей… завершилась?

Тахири улыбнулась:

— Завершилась. Но это так, словно… словно сначала тебя воспитали родители, которые привили тебе одну систему ценностей, а потом в школе тебя учат совсем другой. Какая из них правильная? У большинства людей чувства и убеждения часто конфликтуют. Я в этом отношении ничем не отличаюсь от других, просто у меня это, наверное, проявляется немного резче. Ты меня понимаешь?

— Думаю, да.

— Часть меня выросла в убеждении, что машины — в особенности мыслящие машины — это мерзость. Но это лишь фрагмент того, что я узнала в жизни. Эта догма вообще не является врожденной чертой йуужань-вонгов — просто так нас учат наши вожди и жрецы еще с колыбели. Но можно этому и не учить детей. Этому нельзя учить, потому что это неправильно. Ты мой друг, Трипио — во всяком случае, я надеюсь, что это так. И если я еще когда-нибудь невольно тебя обижу, я искренне надеюсь, что ты поймешь меня и простишь.

— О, с легкостью, — отвечал Ц-3ПО. — Спасибо за разьяснение.

Но затем в его голосе опять послышались вернулись нотки испуга:

— О, небеса! Вам же нужно отдохнуть, а я вас задерживаю. Я ухожу.

— Погоди, Трипио.

— Что-то еще?

— Всего лишь вот это. — Она протянула к нему руки и крепко обняла.

— О, создатель, — произнес довольный Ц-3ПО.

Тахири проснулась, но не могла вспомнить, где она находится. Она спокойно лежала в темноте, позволяя миру вернуться к ней, затвердеть вокруг нее, и чего-то неясно опасаясь.

«Тысячелетний Сокол», — подумала она. Точно. Я на «Соколе».

Она взглянула на настольный хронометр и поняла, что проспала почти целый стандартный день. Стряхнув пелену сна, Тахири надела одеяние джедая, сходила в ванную и отправилась на поиски Хана и Леи.

Она нашла их в гостиной — приемные родители что-то обсуждали тихими и несколько взволнованными голосами. Тахири вежливо кашлянула; ей не хотелось подслушивать.

Оба повернулись к ней.

— Проснулась, наконец, — сказала Лея. Голос у нее был какой-то странный.