— Клянусь честью, мне никто еще так не нравился при первой встрече! Когда до вас добрался другой серебряный кинжал?

— Примерно через час после полуночи. Крепкий парень, хоть по виду не дашь ему больше четырнадцати. Он падал на месте, но продолжал повторять, что хочет ехать вместе с нами.

— Да, он такой, — Родри предпочитал, чтобы они продолжали считать Джилл мальчиком. — Вы привели с собой врача? У нас есть раненые. — Он снял шлем и откинул капюшон кольчуги.

— Да, — внезапно капитан уставился на него. — То есть, я хотел сказать: да, мой лорд.

— А, свиное дерьмо! Значит, ты видел меня раньше, не так ли?

— Много раз, лорд.

— Никогда больше не называй меня так. Меня зовут Родри и я — серебряный кинжал. Ничего больше.

Капитан кивнул, молча выказывая сочувствие. Это вывело Родри из себя.

Он развернул коня и повел боевой отряд назад к лагерю. Когда он спешивался, капитан попытался попридержать ему поводья.

— Прекрати! Я не шучу.

— Ладно, ладно. Значит, «Родри» — и ничего больше.

— Так лучше. Как далеко отсюда до вашего патрульного поста? Я должен похвалить нашего молодого серебряного кинжала.

— Примерно пять часов пути на свежей лошади, но когда мы вернемся, этого паренька там не будет. Видишь ли, я отправил его в дан Хиррейд с посланием. Прошу о подкреплении. Он сказал, что уедет на рассвете.

Родри выругался вслух. Капитан явно все еще думал о нем, как о лорде Родри Майлваде, потому что поспешил объясниться:

— Мне пришлось привести с собой всех людей, которые расквартированы на посту. Грабители почти никогда не нападают королевские караваны, поскольку знают: мы бросим на них все силы, если они это сделают. Следовательно, здесь происходит что-то странное.

Родри едва слушал его. Джилл опять на дороге одна. И об угрожающей ей опасности она знает еще меньше, чем он сам.

— Она просто от меня ускользнула, — сказал Саркин. — Я был всего в миле позади нее, когда она добралась до патрульного поста.

— Знаю, — ответил Аластир. — Я наблюдал за тобой.

— Если бы ты додумался найти ее раньше через дальновидение…

Вот она, вспышка такой знакомой наглости, но Аластир пропустил ее мимо ушей, потому что они находились в слишком большой опасности, чтобы идти на риск и сражаться друг с другом. Хотя и он сам, и Саркин хорошо владели мечом, вокруг них стояли девятнадцать разозленных бандитов. Аластир никогда не сможет околдовать их всех. Только что избранный предводитель банды широкими шагами подошел к ним, скрестив руки на груди.

— Вы нам не сказали, что девчонка умеет драться, как демон из ада!

— Я предупреждал вас, что у нее есть опыт участия в сражениях.

Бандит опасно зарычал. Аластир достал кошель, который приготовил для них.

— Я также сказал, что вам хорошо заплатят. Вот.

Когда бандит высыпал содержимое кошеля на ладонь волосатой руки, его лицо осветила широкая улыбка. При виде двадцати серебряных монет и квадратного рубина, величиной с ноготь большого пальца, изумленно распахнулся рот, в котором недоставало зубов.

— Ну тогда никаких претензий, — сказал он, поворачиваясь к своим людям. — Все отлично, парни. У нас здесь драгоценный камень, который мы можем продать в Маркмуре и несколько месяцев жить, как короли.

Когда бандиты весело загалдели, Аластир и Саркин сели на коней и уехали прочь. Старый Ган вел за ними лошадь Камделя. Хотя позднее бандиты явно попытаются устроить засаду на людей, которых они теперь считают богатыми, Аластир сможет воспользоваться двеомером и укрыться от этой неприятности. Он позволил себе соскользнуть в легкий транс. Кто-то за ними следит. Знание пришло к нему, как болезненный удар в основание черепа. Аластир быстро открыл глаза и вернул сознание назад, на физическую плоскость.

— Сарко! — крикнул он. — Наш наблюдатель вернулся!

Ученик попридержал коня.

— Это должен быть Мастер Эфира, — сказал он.

— Нет. Я слишком долго занимался изучением подобных вещей, чтобы не узнать такого мастера. Это ястребы. Больше некому.

Когда они ехали дальше, Аластиру хотелось ругаться. Время уходит. Если их преследуют ястребы, то они должны выбираться из Дэверри. Было бы разумно немедленно повернуть и как можно скорее направиться в ближайший портовый город. На мгновение Аластир колебался, почти готовый принять решение, но затем вспомнил Старца и его замечание о том, что Аластира ненавидит Саркин. Ученик, который утратил уважение к черному двеомеру, опасен. Кроме того, Старец вполне мог послать ястребов следить не за учителем, а за учеником. Это так похоже на Старца, работающего тайно.

Более того, они так близко подошли к тому, чтобы заполучить девчонку! Слишком близко, чтобы сдаться теперь. Аластир не сомневался: если ему удастся захватить Джилл живой, то он сможет торговаться с Невином: Джилл в обмен на обещание безопасного пути из Дэверри — с камнем.

Джилл, конечно, хотела подождать Родри на патрульном посту, но ни один серебряный кинжал не может отказаться выполнить прямой приказ отвезти важное послание самому гвербрету, по крайней мере не получив за это кнута. Восход слишком устал, поэтому конюх вывел для нее крепкого черного коня. Капитан уже вручил ей опознавательный знак; пока она едет по делам его светлости, все вассалы Блейна будут предоставлять ей свежую лошадь и пищу, чтобы она побыстрее доставила послание.