Родри надел рубашку, застегнул поверх нее ремень с ножнами. Красивый меч из лучшей стали, с рукояткой в форме дракона, висел слева. А справа на ремне — серебряный кинжал, клеймивший его как обесчещенного человека. Серебряный кинжал являлся знаком наемников, которые бродили по дорогам по одному или парами и сражались только за деньги, но не из родственных чувств, Долга или чести. Именно серебряный кинжал привел Родри в дан Маннаннан.

— Как ты думаешь, тот серебряных дел мастер уже на месте? — спросил он.

— Несомненно. Отто не станет надолго оставлять свою лавку, — отозвалась Джилл.

Они вместе отправились в город. Здесь не было даже внешней стены. Круглые домики с соломенными крышами и магазинчики беспорядочно раскинулись вдоль реки. На поросшем травой берегу сушились рыбацкие лодки — судя по потрескавшимся килям и пробоинам в обшивках едва ли годные для выхода в море.

— Не понимаю, как эти люди ухитряются существовать дарами моря, — заметил Родри. — Ты только посмотри на эту мачту! Все держится только при помощи веревки и смолы.

Родри хотел уже было подойти поближе, чтобы получше рассмотреть лодку, когда Джилл схватила его за руку и потянула назад. За ними наблюдали двое местных мужчин, одетых в грязные лохмотья.

— Не стоит совать свой нос в чужие дела, парень! — крикнул один из них.

— В особенности такому отребью, как ты, серебряный кинжал, — добавил второй.

Оба сплюнули и засмеялись. Родри попытался стряхнуть руку Джилл, но она крепко держала его.

— Нет, Родри, — прошептала она. — Они — только крестьяне. Они слишком низки, чтобы с ними сражаться.

Родри тряхнул головой и отвернулся. Затем они под руку с Джилл отправились по петляющей улице прочь от городского «центра».

— А что касается этих лодок, то они вовсе не такие жалкие, как выглядят, — сказала Джилл. — Владельцы держат их в таком состоянии специально — чтобы прятать то, что требуется. Под горами скумбрии каких только грузов не перевозят.

— Боги! Ты хочешь сказать, что мы остановились в логове контрабандистов?

— Говори потише! Именно это.

Лавка Отто находилась на самом краю города — точнее на другой стороне грунтовой дороги, пересекающей капустное поле. Деревянная дверь под навесом из черной от дыма соломы была закрыта, но больше не заперта. Когда Джилл открыла ее, над головой зазвенели серебряные колокольчики.

— Кто там? — прокричал сильный голос.

— Джилл, дочь Каллина из Кермора, и еще один серебряный кинжал.

Родри последовал за ней в пустое помещение, отделенное от остальных комнат круглого домика грязными плетеными перегородками. В центре одной висело поношенное зеленое одеяло, которое служило дверью. Отто отодвинул его в сторону и вышел к посетителям. Хотя его рост составлял всего четыре с половиной фута, фигура серебряных дел мастера была мускулистой и идеально пропорциональной, а руки — как у миниатюрного кузнеца. У него были густая, аккуратно подстриженная седая борода и пронзительные черные глаза.

— Да, это Джилл, — сказал он. — Рад снова увидеть тебя. Где твой отец и кто этот парень?

— Папа в Элдисе. Он получил место капитана боевого отряда тьерины.

— Правда? — Отто улыбнулся с искренним удовольствием. — Я всегда думал, что он слишком хорош для того, чтобы носить серебряный кинжал. Но что ты сделала? Сбежала с этим симпатягой?

— Эй, послушай! — рявкнул Родри. — Каллин позволил ей уехать.

Отто фыркнул, выказывая глубочайшее недоверие.

— Это правда, — вставила Джилл. — Папа даже поручился за него, как за серебряного кинжала.

— Правда? — мастер явно не поверил услышанному окончательно, но решил оставить вопрос без дальнейшего обсуждения. — Что привело тебя ко мне, парень? Нужно продать что-то из боевых трофеев?

— Нет. Я пришел из-за своего серебряного кинжала.

— Что ты с ним сделал? На нем осталась зазубрина или что-то в этом роде? Не представляю, как кто-либо мог оставить зазубрину на этом металле.

— Он хочет, чтобы с него сняли двеомер, — пояснила Джилл. — Ты можешь это сделать, Отто? Снять заговор с лезвия?

Мастер повернулся и открыл от удивления рот.

— Я знаю, черт побери, что на него наложен заговор, — продолжала Джилл. — Родри, достань кинжал и покажи ему.

Родри нехотя вынул кинжал из потертых ножен. Лезвие было красивым, блестящим, как обычное серебряное, но тверже стали — его сделали из сплава, который умели получать только несколько мастеров. Гравировка — разящий сокол (старая метка Каллина, потому что кинжал когда-то принадлежал ему) — в руке Родри оставалась почти невидимой из-за мерцания двеомерного света, который лился из лезвия, подобно воде.