Но подобное создание просто не могло бы существовать. Уж она-то это знала и понимала: она все-таки была биологом, генетиком. То, что она сейчас наблюдала, было невозможно. И тем не менее происходило на ее глазах.

Вот расползся, растворился паук, и вместо него не возникло никакой новой формы. В своем естественном состоянии это существо было, по-видимому, просто массой желеподобных тканей серовато-коричневато-красного в крапинку цвета, чем-то средним между гигантской амебой и каким-то отвратительным грибом. Оно медленно ползло вверх по рукам Горди...

...и вдруг одна из рук отделилась и скользнула вниз через облеплявшую ее слизь. Но это была уже не рука. О Господи, нет. Это были лишь кости. Голые кости руки и кисти, как будто отделенные от скелета, белые, обглоданные дочиста. Кроме костей, все остальное было съедено.

Сара почувствовала спазмы в горле, сделала несколько шагов назад, повернулась к придорожной канаве, и ее стошнило.

Дженни оттолкнула Лизу на несколько шагов, подальше от того места, где Горди боролся с прилепившейся к нему тварью.

Девочка кричала, не помня себя.

Слизь расползалась по оставшимся от руки костям, захватывая и обволакивая состоящие из одних костей пальцы, одевая их в некое подобие агавой, пульсирующей перчатки. Пару секунд спустя исчезли, растворились и пальцы, а охватывавшая их перчатка свернулась в шарик, а потом вплавилась назад в основное тело этого странного организма. Тело его похабно корчилось и извивалось, то сжимаясь, сбиваясь в кучу, то вспениваясь и разбухая, образовывая выпуклости в одних местах, провалы и полости в других, чтобы уже в следующее мгновение на месте выпуклости возникал провал и, наоборот, там, где только что была полость, вдруг надувался нарост. Оно лихорадочно и непрерывно менялось, словно прекращение этих пульсаций всего на секунду означало бы для него неминуемую смерть. Оно ползло вверх по рукам Горди, и тот отчаянно пытался сбросить с себя эту тварь, но она неуклонно взбиралась все выше и выше, все ближе к плечам, не оставляя позади себя совершенно ничего — ни культей, ни костей: оно пожирало на своем пути абсолютно все. Оно стало расползаться по груди, и там, куда оно направлялось, тело Горди просто бесследно исчезало, словно погруженное в ванну с необычайно едкой кислотой.

Лиза отвернулась от погибающего Горди и, рыдая, прижалась к Дженни.

Крики Горди были невыносимы.

Держа наготове револьвер — когда он только успел его выхватить! — Тал рванулся к Горди.

— Ты с ума сошел? — остановил его Брайс. — Черт возьми, Тал, мы же ничего не можем тут сделать!

— Мы можем избавить его от мучений.

— Не подходи слишком близко к этой чертовой штуке!

— Чтобы суметь попасть, и не надо подходить слишком близко.

Мука в глазах Горди с каждой секундой становилась все нестерпимее, он вопил уже изо всех сил, моля Бога о помощи, колотил ногами по мостовой, выгибал спину, весь дрожа от напряжения и стараясь вырваться из-под напавшего на него кошмарного существа, что с каждым мгновением становилось все тяжелее и тяжелее.

— Ладно. Быстро, — Брайс поморщился, как от боли.

Оба они подошли ближе к колотящему по земле ногами погибающему полицейскому и по нескольку раз выстрелили. Крики и конвульсии обреченного прекратились.

Брайс и Тал быстро отступили назад.

Они и не пытались убить то, что пожирало сейчас Горди. Они знали, что пули не причиняют ему никакого вреда, и теперь начинали понимать почему. Пули убивают тем, что разрывают важные кровеносные сосуды, разрушают жизненно необходимые органы. Но, судя по его внешнему виду, у этого существа не было органов и не было традиционной системы кровообращения. Не было у него и скелета. Похоже, оно представляло собой просто скопление однородной, хотя и внутренне очень сложной протоплазмы. Пуля разорвала бы ее, но поразительно гибкие ткани тут же заполнили бы проделанный пулей канал, и рана зажила бы в мгновение ока.

Теперь эта тварь жрала еще лихорадочнее, совершенно беззвучно, и через несколько секунд от Горди не осталось ничего. Он перестал существовать в самом прямом и полном смысле слова. Осталась только непрерывно меняющая свою форму масса, которая стала теперь гораздо больше не только собаки, какой она притворялась, но и самого Горди, тело которого она в себя вобрала.

Тал и Брайс возвратились к тому месту, где стояли все остальные, но в гостиницу никто не торопился. Все продолжали внимательно наблюдать за амебоподобным существом, что лежало сейчас на тротуаре. Быстро темнело, последние проблески света один за другим исчезали с неба в преддверии наступления ночи.

Масса стала обретать новую форму. За считанные секунды вся эта бесформенная протоплазма отлилась вдруг в огромного и страшного лесного волка. Он сел, задрал морду вверх и завыл на небо.

Потом морда его словно пошла рябью, свирепое выражение изменилось, и Талу показалось, будто человеческие черты пытаются пробиться на поверхность через оболочку волка. Вместо звериных глаз появились вдруг человеческие, внизу образовалось какое-то подобие подбородка. Неужели это были глаза Горди? И его подбородок? Но волшебная метаморфоза продолжалась считанные мгновения, а потом мистическое существо вновь обрело устойчивое обличье волка.