Вот как. Теперь мы считаем часы Я провел взглядом по горизонту. Вот там.

– Комета.

– С земли ее не видно. Но ночью.., придется нагнать Облаков. Внизу крохотные фигурки копошились на части расчищенного участка. Госпожа развернула копию с карты Боманца.

– Ворон, – напомнил я.

– Сегодня. Если повезет.

– Что они там делают?

– Обследуют.

И не только. На Курганье дугой наступали стражники в полных доспехах. За ними двигались легкие осадные машины. Но некоторые и впрямь что-то обследовали, оставляя за собой вонзенные в землю копья На копьях развевались разноцветные вымпелы. Я не стал просить объяснений. Все равно бы не получил.

На востоке, за рекой, парили летучие киты, с дюжину. Я-то думал, что они давно улетели.

Небо за ними полыхало зарей.

– Первая проверка, – сказала Госпожа. – Мелкая тварь.

Она сосредоточенно нахмурилась, и наш ковер начал светиться.

Из города выехала белая всадница на белом коне. Душечка. В сопровождении Молчуна и Лейтенанта. Душечка въехала в проход, отмеченный вымпелами. У последнего копья она остановилась.

Лопнула земля. На свет божий вырвалась тварь явно из числа родственников осьминога с одной стороны и пса Жабодава с другой. Тварь промчалась по Курганью к реке, подальше от безмагии.

Душечка поскакала к городу.

Ковры плеснули колдовской злобой. Через секунду от твари только пепел остался.

– Один есть, – заметила Госпожа. Внизу разведчики начали устанавливать следующий проход из вымпелов. Так длилось весь день, медленно и неотвратимо. Большая часть тварей Властелина прорывалась к реке. Те немногие, что кидались в противоположную сторону, наталкивались на стену стрел, прежде чем сгинуть от рук Взятых.

– Хватит ли времени уничтожить всех? – спросил я, когда солнце уже садилось.

От сидения на одном месте у меня уже все тело затекло.

– С избытком. Но не все будет так просто.

Я попросил разъяснений, но больше Госпожа ничего не сказала.

Мне все казалось не слишком сложным. Уделать монстров по одному, а когда кончатся, взяться за главного злодея. Как он ни силен, но что он сможет сделать в безмагии?

Проковыляв по бараку в свою комнату, я обнаружил, что Хромой еще корпит над бумагами. Взятым требуется меньше отдыха, чем смертным, но он скоро рухнет. Какого беса он там копается?

И еще Боманц. Которого сегодня ни слуху ни духу. Этот-то что пытается провернуть втихаря?

Я уминал ужин, ничем не отличающийся от завтрака, когда рядом возник Молчун и устроился напротив меня, сжимая миску с овсянкой, точно нищий – шапку. Он был бледен.

– Как Душечка? – спросил я.

– Ей почти понравилось, – показал он. – Рисковала без нужды. Одна из тварей едва не добралась до нее. Пока тварь отгоняли, ранили Масло.

– Ему нужна моя помощь?

– Одноглазый справился.

– А ты что тут делаешь?

– Этой ночью возвращаем Ворона.

– Ох.

Я снова забыл про Ворона. Как я только могу считать себя его другом, проявляя к его судьбе такое безразличие?

Молчун проводил меня до комнаты, где я поселился с Гоблином и Одноглазым. Те вскоре подошли.

Вид у обоих был мрачный. В воскрешении нашего старого друга им отводились главные роли.

Молчун беспокоил меня больше. Его осенила тень. Он боролся с ней. Но хватит ли у него сил победить?

Часть его души не желала возвращения Ворона.

Как и часть моей.

Ко мне заглянула очень усталая Госпожа:

– Ты примешь участие? Я покачал головой:

– Только под ногами буду путаться. Лучше поднимите меня, когда все кончится.

Госпожа сурово глянула на меня, потом пожала плечами и ушла.

Поздно вечером меня разбудил Одноглазый. Он еле стоял на ногах. Я подскочил на кровати.

– Ну?

– Мы справились. Не знаю, насколько удачно. Но он вернулся.

– Как все прошло?

– Тяжело.

Он заполз в спальный мешок. Гоблин уже храпел в своем. Пришедший с ними Молчун сидел у стены, завернувшись в одолженное одеяло, и издавал лесопильные звуки. К тому времени, как я проснулся окончательно. Одноглазый дрыхнул вместе с остальными.

В комнате Ворона не было никого, кроме храпящего Ворона и взволнованного Кожуха. От толпы колдунов осталась только вонь.

– Он в порядке? – спросил я.

– Я же не лекарь. – Кожух пожал плечами.

– Зато я лекарь. Дай осмотреть его. Пульс достаточно сильный. Дыхание слишком частое для спящего, но не настолько, чтобы беспокоиться по этому поводу. Зрачки расширены. Мышцы в тонусе. Кожа влажная.