— Ранили? — повторила Бесси с ужасом. — Кто?

Оливия не ответила. Она решила, что допустит ошибку, если скажет, что это сделали парни из деревни.

— Мы отнесем герцога в папину комнату, — сказала она.

Там всегда стояла прибранная кровать на тот случай, если у них вдруг появится нежданный гость. Иногда это были школьные друзья Тони, которых тот привозил с собой на каникулы.

— Я отопру комнату, — ответила Бесси. — И мне понадобится горячая вода. Чайник на плите.

Оливия побежала на кухню. Ожидая, пока закипит вода, она увидела в окно, как Джерри и Тони внесли герцога в дом. Когда она вышла в холл, они уже осторожно поднимали его по лестнице. Бесси шла впереди, командуя, как и куда нести.

В спальне герцога положили на кровать, застланную покрывалом. Принесли полотенце и кувшин с горячей водой. Бесси достала большой картонный ящик, в котором мать Оливии всегда хранила бинты и вату для перевязки ран.

— Мистер Тони, бегите быстро за доктором, проговорила Бесси, — а я займусь обработкой раны и постараюсь остановить кровотечение.

Увидев Оливию, стоявшую в дверях, она добавила:

— Пожалуйста, мисс Оливия, принесите еще воды!

Оливия послушно отправилась вниз. Закрывая за собой дверь, она увидела, как Бесси начала осторожно расстегивать сюртук и рубашку герцога.

— Как могло это случиться? — размышляла девушка, спускаясь по лестнице. — Наверное, когда он поправится, то накажет каким-нибудь ужасным образом всю Деревню!

Ее пугала сама мысль о том, какой может оказаться реакция деревенских на такой поворот событий.

Зайдя в кухню, она обнаружила там Берта, который принес корзину с провизией от миссис Бэнкс.

— Она очень тяжелая, — сказал мальчуган, — я ее еле дотащил.

— Спасибо, Берт! Ты настоящий молодец!

Оливия решила ничего не говорить ему пока о том, что герцог тяжело ранен.

Вместо этого она раскрыла свой тощий кошелек, достала оттуда два пенса и протянула монетку мальчику. Он убежал счастливый, намереваясь растратить деньги в ближайшей же лавке на сладости.

Чайник еще не закипел. Оливия открыла корзину и увидела, что миссис Бэнкс действительно сдержала свое слово. Там лежали два разделанных цыпленка, готовых к жаренью, окорок, телячий язык, уже отваренный, но еще не запеченный. Стояло также блюдо с утиным паштетом, известным лакомством миссис Бэнкс, яйца, сыр, свежий хлеб, масло и пудинг.

После многих недель вынужденной диеты даже смотреть на эту роскошь было одно удовольствие. На некоторое время она забыла обо всем. Слава богу! Хоть сегодня Тони и Вэнди не будут голодать. Потом она вспомнила о герцоге и, подхватив закипевший чайник, побежала наверх. Она постучала в дверь.

— Минуту! — проговорила Бесси.

Оливия подождала. Стоя перед дверью, она невольно подумала о том, что менее всего хотела бы видеть у себя дома в качестве гостя герцога. Сказать по правде, она ненавидела его. Она возненавидела бы всякого, кто мог проявить подобную жестокость и бессердечность, — нет, не к ней, а к тем несчастным старикам в деревне, которых он оставил без средств к существованию, обрек на голодную смерть.

Тут у нее промелькнула мысль, что если герцог умрет, то его место займет Джерри. Но она сразу же отогнала ее. Отец пришел бы в ужас, если бы узнал, о чем она подумала.

— Я должна молиться за его выздоровление! — проговорила девушка, понимая, что сделать ей это будет очень непросто.

Как она может молиться за того, кто намеревался силой выдать ее замуж за человека, которого она не любит, и который не любит ее. «И пока смерть не разлучит нас», — вдруг вспомнились ей слова венчальной клятвы.

— Нет! Ни за что! Я не выйду замуж, — сказала она вслух. — Не выйду за него никогда!

Было уже два часа дня, когда они уселись за обед, присланный миссис Бэнкс. Приехал доктор. Осмотрев раненого, он сказал, что это настоящее чудо — нож прошел буквально рядом с сердцем, не задев его. Еще чуть-чуть, и удар был бы смертельным. Сейчас ему нужен полный покой и совершенно нельзя двигаться, так как он потерял много крови. Поэтому, чем дольше герцог останется без сознания, тем лучше для него.

— Когда герцог очнется, — сказал доктор Эммерсон, который знал Оливию, Тони и младшую сестренку с момента рождения, — дадите ему снотворное, которое я оставлю, но, думаю, что травы вашей матушки принесут ему большую пользу.

При этих словах он улыбнулся. Оливия знала, что старый доктор всегда советовал односельчанам пользоваться во время болезни травами, которые ее мать выращивала в саду.

— У меня сохранились все мамины рецепты, — сказала девушка, — и я могу приготовить ему точно такой же успокоительный чай, как она.