Согласно ранее разработанному плану, разбились на две партии. Профессор Баландин, Романов и Топорков занялись установкой аппаратов для радиогеоразведки. В их задачу входило определение состава внутренних пород планеты. Мельников, Коржевский и Второв должны были произвести рекогносцировку местности.

Едва они отошли от корабля, как прямо перед ними, в трёх шагах, беззвучно ударился о скалу метеорит. Вспышка огня отметила место его падения. Все трое невольно остановились. Одна и та же мысль мелькнула у всех: «А если бы метеорит попал в кого-нибудь?»

Радиопрожекторы звездолёта были выключены. При неподвижном положении корабля они были совершенно бесполезны. Избежать встречи с метеоритом, даже зная, что он приближается к Арсене, было невозможно.

— Пошли дальше! — сказал Мельников.

На краю площадки, круто обрываясь вниз, чернела глубокая пропасть. Противоположный край находился в ста метрах. Обойти её было негде. Пропасть тянулась насколько хватал глаз, теряясь вдали в нагромождениях скал.

— Придётся идти в другую сторону, — сказал Коржевский.

— Выключить магниты! — приказал Мельников. — Прыгать, как будто ширина один метр. На той стороне сразу включить магниты обратно. Я прыгаю первым.

— Одну секунду! — сказал Второв. — Ваш прыжок надо заснять.

Мельников повернул ручку на щитке, выключая ток, и, присев, прыгнул вперёд. Его тело взвилось над пропастью и перелетело через неё с непостижимой лёгкостью.

Затаив дыхание, Коржевский и Второв видели, как на той стороне Мельников ударился о скалу и медленно скользнул по ней на ровное место. Они ясно слышали его прерывистое дыхание.

— Сильно ударились? — спросил Второв.

— Да, очень сильно, — ответил Мельников. — Даже в голове звенит. Прыжок был слишком резким. Прыгайте совсем слабо. По-земному — на один шаг.

— Осторожнее! — раздался в их шлемах голос Белопольского. — Борис Николаевич, — прибавил он, — может быть, вам лучше вернуться на звездолёт?

— Нет, — ответил Мельников. — Я не пострадал. Впредь буду осторожнее. Ну, что же вы? — обратился он к своим спутникам, видя, что они не двигаются с места.

— Страшновато! — сказал Коржевский.

Было психологически трудно решиться на подобный прыжок. Дно гигантской пропасти находилось неведомо где. Казалось немыслимым, что, сделав лёгкое усилие, можно перепрыгнуть стометровое расстояние. Сознание, привыкшее к земным масштабам, отказывалось верить тому, что только что видели глаза.

— Смелее! — услышал Коржевский голос Пайчадзе.

Биологу стало стыдно. Товарищи на корабле видят, что он боится. Он отступил на шаг и прыгнул изо всех сил.

— Что вы делаете? — раздался крик Второва.

Но было уже поздно. Коржевский, как камень, выпущенный из пращи, летел через бездну.

На размышление не было времени. Мельников сделал первое, что пришло ему в голову, — подпрыгнул и поймал товарища на лету.

Коржевский почти ничего не весил, но и Мельников весил не больше. Удар получился сильный. Оба отлетели назад и, упав, покатились по «земле».

— Я же вам сказал, — воскликнул Мельников, поднимаясь на ноги, — прыгайте на один шаг, а вы… — Он вспомнил свой собственный прыжок и закончил уже другим тоном: — Надо слушать, что говорят.

— Извините, — робко сказал Коржевский. — Я постараюсь не повторять такого промаха. Вы сильно ударились из-за меня?

— Прыгайте, Второв! — крикнул Мельников.

От пережитого волнения он забыл, что кричать ни к чему: радиоустановки в их шлемах и так работали достаточно хорошо.

Прыжок инженера оказался гораздо удачнее, чем его товарищей. Он мягко опустился рядом с Мельниковым.

— Молодец! — раздался голос Пайчадзе.

— У меня сердце замерло, когда вы прыгнули, — сказал Второв — Хорошо, что Борис Николаевич догадался перехватить вас. Вы могли разбить стёкла шлема.

— Я тоже подвергся этой опасности, — миролюбиво сказал Мельников — Пошли дальше!

Но идти, собственно, было некуда. Со всех сторон вздымались почти отвесные скалы. Мельников измерил взглядом их высоту.