Она дотронулась до плеч руками, а потом, коснувшись своих маленьких грудей, обхватила их пальцами, словно взвешивая. Опустив руки к бедрам, она чуть покачала туловищем, глядя, как они гармонично колеблются в такт ее движениям. Наконец, она коснулась живота, осторожно раздвинула ногтями бело-золотистые волоски внизу живота и внезапно быстрым движением подняла руки…

Лицо ее приобрело выражение глубокой сосредоточенности, и в этот момент ее тело охватил вихрь дрожащего света…

Превращение наступило в долю секунды, и теперь перёд зеркалом уже стояла красноглазая светловолосая упыриха, разглядывавшая собственное отражение.

Превращение, видимо, было вполне удачным, поскольку комната тут же снова осветилась таинственным сиянием и Ириан спокойно вернулась в девичий облик. Кроме нее лишь Ханти знала об этой необычной способности и легкости, с которой происходило Превращение.

Красноглазая была воистину необычной девушкой…

Занятая платьями и собственным телом, она не заметила, как приоткрылась дверь, а ощущавшееся уже некоторое время странное чувство ускользнуло от ее внимания на фоне радостного возбуждения…

– Чтоб тебя, да оденься же наконец! Сколько мне еще здесь ждать? – голос Ксина ошеломил ее. Он говорил хрипло, как-то странно…

– Отец, это ты?! – Она поспешно набросила первое попавшееся платье.

– Да, я, – ответил он, входя в комнату. С диким криком она бросилась ему на шею.

– Ханти знает? – спросила она.

– Нет…

– А Родмин, король?

– Нет, кроме тебя, никто меня не видел и не увидит…

– Почему?

– Долго объяснять. – Он махнул рукой. – Я хотел увидеть только тебя.

– Что это? – Ириан прищурилась. – Я ощущаю тебя как-то иначе… Это в самом деле ты?

– Я больше не котолак.

Розовые глаза Ириан широко раскрылись, а Ксин холодно посмотрел на нее.

– Старая Королева, сама того не зная, сдержала свое слово… – сказал он.

– Не понимаю.

– Перед схваткой она обещала мне, что изменит мою судьбу, а потом, когда я уже был в ее власти, она не вырвала мое сердце, лишь пронзила его когтями и таким образом уничтожила не меня, но существовавшую во мне природу котолака. Со мной произошло своего рода Превращение…

– И ты сразу пропал без вести… – с упреком ответила Ириан.

Ксин посерьезнел.

– Прости, но я не стану об этом говорить. Поверь мне, я пришел сюда, как только смог, и только ты можешь меня увидеть.

– А если кто-то другой.

Он отрицательно покачал головой.

– Никому это не удастся, если я сам не позволю.

– Но что дальше?

– Думаю, когда-нибудь ты пойдешь со мной… Ты мне пригодишься, судя по тому, что здесь только что происходило. У тебя немалые шансы достичь намного большего, чем тот котолак.

Она удивленно посмотрела на него.

– Ты видел меня, отец? – спросила она, подрагивая ресницами.

– Нет. Я тебя почуял, я теперь могу намного больше, чем когда-то, и это, как я полагаю, начало моей новой жизни…

Ириан задумалась.

– Ты говорил, что я должна пойти по твоим следам, но как?

Ксин подошел и мягко взял ее за плечи.

– Каждый может найти этот путь, если только по-настоящему захочет, – серьезно сказал он, – помни… – он направился к двери, – достаточно лишь захотеть…

– Подожди… – Она выбежала за ним в коридор, но

Ксина уже не было.

Свет нескольких одиноких факелов сражался с наступавшей со всех сторон темнотой, а бледные, бесформенные тени лениво ползали по стенам и полу. Ириан не распознала магической иллюзии, скрывшей уходящую фигуру.

– Помогите мне! – донеслись откуда-то беззвучные слова. Ощущение Присутствия внезапно затрепетало, словно извиваясь в конвульсиях. Ошеломленная Ириан осталась одна.

Какое-то время она стояла, бледная, в расстегнутом платье, не зная, что делать, но в конце концов несколько оживилась и вернулась к себе.

Медленно, не глядя на руки, она начала поправлять одежду, потом потянулась к украшениям. Рука застыла на полпути. Ириан неожиданно поняла – кто бы ни был тот, с кем она разговаривала, это был не Ксин! Она снова выбежала в коридор, но ничего уже не почувствовала. Что произошло? Что случилось? Чего хочет от нее этот человек, который не осмелился показаться на глаза Ханти и Родмину?.. «Время покажет», – подумала она, подняв голову и постепенно успокаиваясь.

«Ничего ведь еще не предрешено!» – промелькнуло у нее в мыслях. Уже совершенно спокойная, она широко, очень широко улыбнулась…