Эдуард улыбнулся.

— Нельзя же так надрываться!

Это была их обычная шутка, и Элен оттолкнула его в притворной досаде, что завершилось новым объятием. Потом Эдуард спросил:

— А дети?

— Ну, им есть чем заняться. Люсьен с Александром устраивают пикник в древесном домике. Я тоже приглашена. — Она засмеялась. — А Кэт сказала, что, наверное, покатается верхом. Если я кончу до того времени, то поеду с ней.

— Только не позволяй ей подходить к Хану. Я знаю, ей не терпится проскакать на нем. Но это опасно.

— Эдуард, не беспокойся. В подобных вещах Кэт очень разумна. И перестань тревожиться. Тебе пора ехать. Ты опоздаешь.

— О, черт! Уезжать в такой прекрасный день! Черт бы побрал Ангелини!.. — Он умолк и крепче обнял ее за талию. — Мы правильно поступили, что приехали на лето сюда, правда?

— Еще бы! Я знала, что все уладится. В этом месте есть что-то особенное. Какое-то волшебство. Оно дарит покой и безмятежность. Пробуждает в людях радость. Даже в Кэт. Она стала гораздо веселее, ты заметил? Мне кажется, она начинает забывать эту школьную историю. Последнюю неделю она стала совсем прежней. Ей так нравится тут… — Элен откинула голову, чтобы поглядеть ему в лицо. — Разве ты не чувствуешь?

— Безусловно. Да, я заметил. Пожалуй, как ты говоришь, просто трудный возраст, и ничего больше… — Он посмотрел на свои часы. — Господи! Ты права, я уже опаздываю. Не забудь вино для Кристиана. Он предпочитает «Монтраше». В холодильнике есть пара бутылок. Да, и попробуй убедить Касси не трогать моих рубашек. Гладить их Джордж считает своей обязанностью. Утром он опять напомнил мне об этом.

— Им нравится грызться между собой. Оба извлекают массу удовольствия.

Элен улыбнулась. Они вышли на усыпанную гравием площадку перед домом, и Эдуард открыл дверцу черного «Астон-Мартина».

— Я знаю. — Он помолчал. — В отличие от нас.

— В отличие от нас.

Их взгляды встретились. Элен положила руку на его руку.

— Я люблю тебя, — сказал Эдуард, поцеловал ее в ладонь и загнул ей пальцы, словно сберегая отпечаток своих губ.

Он сел в машину, мотор заурчал. Эдуард помахал ей, и она стояла, глядя вслед черному автомобилю, пока он не скрылся за поворотом.

Элен радостно подставила лицо солнцу и глубоко вдохнула душистый воздух. На деревьях подъездной аллеи расположилась стайка горлиц. Несколько секунд она прислушивалась к их нежному воркованию, потом повернулась и вошла в прохладу дома.

В холле навстречу ей по лестнице стремительно сбежала Кэт, одетая для верховой езды — брюки и рубашка с открытым воротом. С локтя на резинке свисала шляпа.

— Замечательный день, правда? — Она подбежала к Элен и порывисто ее поцеловала. — Я решила прокатиться сейчас. До жары.

— Я бы могла поехать с тобой, Кэт. Только попозже…

— Ничего. Я ненадолго. А потом поедем еще раз вечером вместе с папой. Я вернусь к завтраку… голодная-преголодная. Ну, пожалуйста!

— Конечно. Как хочешь. Только далеко не забирайся. — Элен улыбнулась. — И не подходи к Хану, хорошо, Кэт? Папа специально просил напомнить тебе.

— Само собой. Я поеду на Гермионе. Бедная старушка! Ей надо поразмяться, а то она толстеет. Я уже давно на ней не ездила. Где я оставила хлыст?

— Там же, где всегда, — на полу. По-моему, Касси убрала его в шкаф с куртками и сапогами…

— Ага!

Кэт остановилась и с улыбкой оглянулась. Она откинула голову быстрым, нетерпеливым, очень для нее характерным движением, и Элен, глядя на ее тоненькую высокую фигурку, на загорелое жизнерадостное лицо, на волосы, которые уже отросли после свирепой стрижки и вновь мягкими волнами падали ей на плечи, внезапно подумала: «Как она красива, моя дочка!»

Кэт выбежала из дома и свернула в сторону конюшни, а Элен следила за ней, испытывая почти болезненный прилив любви.

Когда Кэт скрылась из вида, Элен отнесла вино Кристиану, который действительно уже заснул, и по тихому дому прошла в комнату, которая служила ей кабинетом.

Окна выходили на запад, и в отдалении она различила фигурки Люсьена и Александра, семенящие по траве в сопровождении Касси и няни. Они несли для пикника множество всякой всячины — корзины, коврики, подушки, крикетную биту… Элен с улыбкой принялась раскладывать на столе эскизы новой коллекции Флориана и предварительный анализ возможной цены каждого украшения.

Целый час она работала неторопливо и с удовольствием. А тогда в начале первого зазвонил телефон.

Она взяла трубку, полагая, что это Эдуард. Он как раз должен был добраться до Лондона. Но это был не Эдуард. В трубке пожужжало. Потом наступила дышащая тишина. И вдруг без предупреждения раздался голос Тэда. Он звонил из аэропорта Хитроу.

От удивления Элен онемела. Слова Тэда не доходили до ее сознания.

— А потому я приеду сейчас же. Меня ждет машина. Буду минут через сорок пять. Твой муж там?