«До чего несносная женщина!»

— По-моему, все дело в его манерах, — вставила Дженетт, пропустив последний намек мимо ушей. — Такое бурное прошлое и такая утонченность в обращении. Это сочетание поневоле к нему притягивает.

Энн не осмелилась взглянуть на Джека. Казалось, будто их губы никогда не сливались в поцелуе, будто она никогда не прижималась к его груди, поглаживая ее теплую, упругую поверхность, никогда не ощущала твердость его плоти…

«О Боже, и когда только я смогу о нем забыть?» Она так сильно закусила губу, что почувствовала привкус крови. В последние дни ей удалось возродить к жизни призрачное подобие той девушки, чье появление когда-то потрясло весь аристократический Лондон. Никто, похоже, не заметил, что ее смех звучит теперь немного нервно, что ее остроумию недостает доброты, а обещания, таившиеся в ее глазах, так и остаются пустыми.

Она кокетничала и шутила, доходя почти до одержимости в стремлении хоть чем-нибудь заполнить пустоту в своей душе. Мужчины так и льнули к ней, жадно устремляя на нее взоры и гадая, что сулит им знакомство с Энн Уайлдер в ее новом воплощении. Она старалась не вспоминать о Джеке… и все напрасно. Иначе и быть не могло. Он один безраздельно занимал ее мысли.

— Миссис Уайлдер! — По тону леди Диббс было ясно, что та обращается к ней уже не в первый раз.

— Да?

— Наверное, вы могли бы поделиться с нами некоторыми интересными сведениями касательно полковника Сьюарда?

Энн решила, что скорее даст себе голову на отсечение, чем позволит этой женщине распускать свой злобный язычок. Она и так уже лишилась всего самого важного в своей жизни. Теперь ничто из того, что могла отнять у нее леди Диббс, не имело значения.

— Мне нечего вам рассказать о полковнике Сьюарде, леди Диббс. Зато я могу поведать кое-что любопытное о вас.

Леди Диббс недоверчиво уставилась на Энн, то открывая, то снова закрывая рот.

— Мне кажется, миссис Уайлдер, я…

— Все и так очевидно, — ответила Энн. — Однако позвольте мне выразиться яснее. Речь идет о пожертвованиях в тысячу фунтов каждое, которые вы уже дважды обещали Фонду помощи бывшим солдатам. Я так и не получила ни единого пенни из этих денег.

Женщины вокруг внезапно умолкли. Леди Диббс гордо выпрямилась.

— Для того чтобы перевести такие крупные суммы, требуется время, — ответила она холодно, и в ее тоне прозвучало предостережение.

— Не больше времени, чем на покупку нового ожерелья, — отозвалась Энн невозмутимо, на миг задержав взгляд на колье с жемчугом и бриллиантами на шее леди Диббс. — Если не ошибаюсь, вы говорили дамам, что оно у вас совсем недавно?

— Уж не намекаете ли вы на то, что я отказываюсь от своих обещаний, миссис Уайлдер? Советую вам как следует подумать, прежде чем ответить.

Если леди Диббс рассчитывала напугать Энн до дрожи в коленях, то она явно недооценила свою соперницу. В улыбке Энн не было и следа унижения или покорности, которые леди Диббс и люди, ей подобные, требовали в качестве платы за право быть причисленными к избранному кругу. Леди Диббс невольно отступила. Энн сделала шаг вперед.

— Намекаю, леди Диббс? — произнесла она во всеуслышание. — Факты говорят сами за себя. Вы обещали две тысячи фунтов, но не дали ни пенни.

Леди Понс-Бартон хихикнула. Леди Диббс злобным взглядом заставила ее подавить смешок.

Однако Энн еще не закончила.

— Есть только одна причина, по которой я решила предать это дело огласке. Коли вы являетесь такой ярой поборницей правды и так решительно настаиваете на том, чтобы ничто из жизни других людей или из их прошлого не могло быть скрыто от вашего бдительного ока, вы наверняка должны быть только рады тому, что ваша собственная история стала всеобщим достоянием.

— Думаю, вы все сказали, миссис Уайлдер, — произнесла леди Диббс надменным тоном.

— Вы действительно так считаете, мадам? — Энн бросила взгляд на дам, которые с нескрываемым смущением уставились на своего недавнего кумира. — А впрочем, я уверена, что да.

— Браво, Энн! — София поравнялась со своей наставницей в тот момент, когда та уже подошла к двери бальной залы.

От ее слов щеки Энн вспыхнули ярким румянцем, как ни от одной из бесчисленных колкостей леди Диббс.

— Если хочешь попасть в черный список, что ж, превосходно, — продолжала София. — Но поскольку в течение двух последних месяцев ты не раз мне внушала, как важно завоевать уважение в свете, то должна признаться, что я озадачена. Или ты не подумала о том, как твои поступки могут отразиться на мне?

Поведение кузины едва не заставило Энн потерять самообладание.

— Ты во всем виновата сама, поскольку ведешь себя неподобающим образом с самого начала сезона, София, — ответила она. — И ты должна быть только рада, что я дала тебе удобный предлог объяснить отцу, почему тебя отказываются принимать в лучших домах и салонах города.

София рассмеялась:

— Да, пожалуй, ты права. Кроме того, я больше не нуждаюсь в одобрении леди Диббс.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Энн.