За три месяца до окончания университета его завербовали в Директорат Безопасности Гегемонии, ДБГ. Десять лет он служил Директорату, сначала на Сингапуре-Орбитальном, потом на Эриду. На Локи Странг не возвращался.

В мирах Приграничья Директорат Безопасности имел репутацию тайной политической полиции, занимаясь главным образом выявлением диссидентских групп и наблюдением за их деятельностью. Работы хватало. В ведение Директората также входили так называемые «технические преступления» – нелицензированные космические перевозки, внедрение в компьютерные сети и тому подобное. Порядок нужен прежде всего ради властей Шикидзу, но в обществе всегда отыскивались элементы, старавшиеся обойти закон или нарушить правила ради личной выгоды. Одной из задач ДБГ и являлась поимка преступников, угрожавших экономическому и техническому порядку, а Странг уже давно пришел к выводу, что такая работа ему по душе.

Однако в последнее время в центре его внимания оказались диссидентские движения на Эриду. Конечно, недовольных хватало везде, но Эриду – просто рассадник революционеров, не имеющих лицензии джекеров и подстрекателей всех мастей. Но хуже всех эти чокнутые «зеленые», упрямо сопротивляющиеся планам Гегемонии превратить их планету в рай. Схватка из-за проблемы терраформирования Эриду, казалось, обострила политическое противостояние, давно разделившее Шикидзу, и вполне могла привести к восстанию.

И вот перед Директоратом поставили задачу – подавить восстание.

На долю специального агента Эгира Странга выпал контроль над городами Евфратской Долины, которые он объезжал под видом Рудольфа Хайнца, баварского импортера, ведущего переговоры об импорте на Эриду пива с Земли. Прикрытие помогало, давая прекрасную возможность вступать в беседы с самыми разными людьми: владельцами баров, пивных, ресторанов, всех тех мест, куда обычно тянет, когда на душе муторно. Передвигаясь по маршруту, он повсюду видел растущее народное недовольство и даже разговаривал с несколькими лидерами диссидентов, планировавших серию демонстраций в приполярных городах. Новую волну протеста вызвало заявление Омигато о необходимости эвакуировать отдаленные поселки. Странг не сомневался – революция может разразиться в любой момент. Ее нужно было лишь слегка подтолкнуть.

Как и полагалось, Странг записывал все, что видел и слышал в ОЗУ и, как полагалось, каждый день отправлял короткое сообщение на синхроорбиту. Не имея доступа к каким-то уж очень важным секретам – в конце концов при цефлинковой технологии каждый незнакомец рассматривался как потенциальный шпион, – он все же смог информировать ВОКОГ о планах повстанцев провести крупнейшие за последнее время антиимперские демонстрации. Обрывки разговоров и слухи дали основание сообщить о тайных арсеналах оружия. А когда в Танисе начался съезд конституционалистов, Эгир был готов к тому, чтобы вести записи речей, которые впоследствии будут тщательно проанализированы специалистами Департамента. Мэттингли, один из самых откровенных патриотов – Странг всегда произносил это слово с издевкой, – числился среди ораторов под номером один. Этого уже немолодого человека дважды арестовывали за антиимперскую агитацию и похоже, что он не собирался на этом останавливаться.

События в Танисе развивались с головокружительной быстротой. На городской площади собралось не менее тысячи человек. Огромный голографический экран высотой с четырехэтажный дом давал возможность всем присутствующим видеть и слышать оратора. И вот на экране Мэттингли, гигант-проповедник с двухчасовой обличительной речью, в которой нашлось место и злодействам Империи и пособничеству этому со стороны гегемонийских марионеток. После него последовала целая вереница ораторов калибром поменьше, включая администратора Таниса, женщину средних лет, назначенную губернатором, но недавно публично объявившую о своей солидарности с диссидентами.

Следующие 30 минут с экрана гремел образ Синклера, зачитавший послание от «братьев-патриотов, сражающихся с несправедливостью и тиранией на соседних планетах». «Очевидно, аналог, присланный с Новой Америки», – решил Странг, – вряд ли сам Синклер прилетел сюда. А как бы хотелось ему столкнуться с подлинным Синклером. Этого человека, думал Эгир, стоило бы расстрелять за его анархические нападки на самое справедливое и стабильное правительство, которое посчастливилось иметь человечеству за всю его долгую и кровавую историю. Ну, да ладно, еще неизвестно, как все обернется. Вот разделаются с буянами на Эриду, а там, возможно, удастся получить назначение на Новую Америку. Это крысиное гнездо давно уже нужно как следует почистить, а выследить самую крупную крысу не так уж и трудно. Странг не сомневался в силе денег. Тем более, не сложно найти кого-то, кто согласился бы с выгодой продать Синклера.

На экране снова возник Мэттингли. Весь ход митинга, каждое слово и каждый жест выступающих были запечатлены в ОЗУ Странга, а кроме того, он потолкался в толпе, записывая лица для последующей передачи на синхроорбиту.

На этот раз он был совершенно уверен в том, что ВОКОГ готовит нечто особенное. Во время последнего сеанса связи его предупредили о необходимости иметь под рукой маску и систему жизнеобеспечения, а также снабдили паролем на тот случай, если ему понадобится идентифицировать себя перед имперскими войсками. До появления морских пехотинцев ему следовало укрыться и не высовываться. Все шло по плану, пока у городских ворот не появился уорстрайдер.

Перед этим играла музыка, а какая-то рыжеволосая с повязкой на голове пела на англике что-то об орле, времени и прочей чепухе, насколько мог судить Странг. Шоу прервал сам Мэттингли, заявивший, к городу подходят имперские войска и что нужно ожидать штурма.

Городок охватила паника, и Странг записал все происходящее. Вот для чего его послали… ну, конечно… эти испуганные кучки горожан на улицах… эти угрюмые милиционеры, вытаскивающие свои допотопные лазерные пистолеты… А вот и сам начальник милиции Таниса, до недавних пор шеф полиции, чернобородый здоровяк Дюшан. Он на экране… призывает к спокойствию… милиции собраться у главных ворот и ждать дальнейших инструкций. Его сменил какой-то паренек с ошалелыми глазами, гегемонийский страйдер, если судить по нашивкам на защитном костюме. Пронзительным, срывающимся голосом он прокричал, что его подразделение получило приказ атаковать город, но ему удалось сбежать и придти сюда, чтобы предупредить их.