Тяжелое орудие Дэва, тоже не умолкая ни на минуту, посылало отрывистые очереди снарядов в клубок огня, дыма и металла, в который превратилась зона обстрела. Все свое внимание он главным образом сконцентрировал на альфах. Воины его КАГ заняли боевые позиции по обе стороны от страйдера. Не обращая внимания на грохот разрывов и артиллерийские залпы над головой, они проворно и точно смертоносным огнем уничтожали гаммы, как только те появлялись поблизости. Ни одна ксеномашина не сумела подойти к гребню ближе пятидесяти метров.

Внутренние часы Дэва продолжали отсчитывать секунды. С тех пор, как пенетратор скрылся в недрах планеты, прошло пять минут сорок секунд. Дэв, напрягая все органы чувств, имевшиеся у страйдера, вслушивался в грохот боя, стараясь обнаружить признаки детонации боеголовки. Но, конечно, он ничего не слышал. Если пенетратор взорвался по расписанию, в первую миллионную долю секунды в глубине земли на расстоянии одной мили от поверхности образовалось газовое облако, полость в десятки метров в поперечнике, заполненная кипящей плазмой, разогретой до температуры, превышающей миллион градусов. Давление в месте взрыва достигло нескольких миллионов атмосфер. Затем наступает гидродинамическая фаза, длящаяся несколько десятков долей секунды. Немыслимая температура и давление создают ударную волну, расходящуюся во всех направлениях от эпицентра взрыва со скоростью распространения звука в толще камня, которая зависит от плотности породы. Сколько секунд пройдет, прежде чем взрывная волна достигнет…

Сначала он почувствовал под подошвами ног «Скаута» далекое дрожание, которое мгновенно переросло в сильный толчок. По песчаному ложу прошла видимая рябь.

– Дамы и господа, – прозвучал в его голове голос из штаб-квартиры Гегвоенкома, – мы только что на всех трех устройствах зарегистрировали факт детонации.

Он услышал, как солдаты второго Локианского полка прокричали «ура». Дэв попытался представить себе, что произошло под землей, но не смог. Теоретически взрывная волна должна была расплавить горную породу в радиусе нескольких метров от первоначально возникшей полости и в радиусе нескольких сотен метров сделать скалы пластичными или превратить их в груду щебня. Какое действие это окажет на ксенов, точно известно не было. Но ни одно физическое тело не может выдержать избыточного давления, превышающего несколько миллионов тонн на один квадратный сантиметр поверхности, а также смещения горных пород под воздействием ударной волны.

К этому времени Дэв пережил уже пятнадцать подобных операций, но каждый раз он поражался тому, что такая исполинская сила, возникающая в беспросветной мгле локианских глубин, не прорывается наружу. Ни разу не образовывался кратер, не появлялись клубы дыма, не было утечки тепла или радиации, только вибрация… и вторичные толчки, возникающие через несколько дней в результате того, что возникшая первоначально полость обрушивается и заполняется камнями.

Вследствие трех одновременно проведенных ядерных взрывов была уничтожена значительная часть сети лабиринтов подземных путей ксенофобов. Если картина недр Локи, представленная тектониками на основании данных, собранных за последние два месяца, верна, то только что было уничтожено последнее гнездо ксенофобов на планете. Война была закончена.

«Все кончено…» – подумал он неосторожно отчетливо, и его слова разнеслись по коммуникационной сети.

Снаружи продолжалось ликование. Солдаты в черных с красным бронескафандрах прыгали и веселились, как пятилетние детишки, даже страйдеры красноречиво жестикулировали тяжелыми орудийными стволами, выражая тем самым свой восторг. Дэв был оглушен.

– Скажи это еще раз, лейтенант, – попросила Катя.

– Простите, капитан. Я подумал вслух. Трудно поверить, что все кончено.

– Ты так думаешь?

– А разве нет? Согласно последней сводке, это было последнее крупное гнездо. Ты думаешь, их выжило достаточно много, чтобы воссоединиться?

Поскольку установить расположение тоннелей ксенофобов возможно только по регистрируемым ГСА, никто не может быть уверенным в том, что сделанная карта их подземных ходов была полной. С другой стороны, если взрывать каждый километр подземных тоннелей, то в скором времени вся кора Локи будет разбита и превратится в радиоактивный ад. Пока в стратегическую задачу Вооруженных сил входило выявление и уничтожение главных скоплений ксенофобов, так называемые «города». Большие следовало разрушить, а те, что находились в тоннелях между зонами взрывов, предполагалось изолировать. Вопрос теперь состоял в том, были ли изолированные ксены живыми? Могли ли они воссоединиться с другими выжившими собратьями и восстановить тоннельную систему?

Этот вопрос в последние месяцы больше всего на свете волновал Военное командование Гегемонии и стратегические умы Империи, но пока ответить на него никто с уверенностью не мог. Вооруженным силам Локи нельзя было расслабляться. Кто-то – кто именно, Дэв не помнил – сказал, что вечная бдительность является неотъемлемой ценой свободы. На Локи на карту ставилась не свобода, а выживание.

– Дьявольщина, я не знаю, – сказала Катя. – Ясно только одно – для нас война не окончилась. Ты не слышал последние сплетни? Нас переправляют.

– Что? Куда?

– Кто знает? Вероятно, здешние шишки решили, что, раз мы сумели победить ксенов здесь, то сможем победить их и в другом месте. Возможно, нас хотят перебросить на одну из потерянных планет, чтобы отвоевать ее обратно. Например, Лунг Ши.

Дэв задумался, пытаясь разобраться в собственных чувствах, но так ничего и не выяснил. Он все еще был опьянен победой.

– Я думал, наше место – на Локи.

– Наше место в Гвардии Гегемонии, лейтенант. Мы пойдем туда, куда нас отправят. Что касается меня, то я уверена, что это будет Лунг Ши.