Ей было трудно говорить — в горле стоял ком, все тело напряглось, как натянутая струна. Сандра кивнула и тут же отвела взгляд. Шандор в который раз был приятно удивлен ее старомодной застенчивостью.

Когда рука его легла на локоть Сандры, девушка не вздрогнула.

— Я обещал тебе ванну. — Он повел ее к двери в дальней конце холла. — Вот только горячей воды здесь, конечно же, нет.

— Ничего страшного. Сейчас ведь не зима.

Шандор пропустил ее внутрь и окинул придирчивым взглядом будуар.

— Боюсь здесь так же пыльно, как и повсюду. Я сменю постель и попытаюсь прибраться. — Он кивнул на дверь в дальнем конце комнаты. — Там гардеробная и спальня. Я пойду в одну из комнат для гостей, приму душ. — Он передал Сандре канделябр. — Возьми-ка это. Я доберусь до спальни в темноте.

— Спасибо Я постараюсь не задерживаться, — пообедала Сандра.

— Я подожду, — заверил ее Шандор. — Мне некуда торопиться. — Глаза его были полны страсти и нежности. — И учти — сегодня ничто не сможет меня остановить. Даже если ты прицелишься в меня из базуки, я все равно не оставлю тебя в покое!

— Как назло, не захватила с собой базуку, так что сегодня ты в безопасности, — поддержала шутку Сандра. И тут отвернулась, пряча глаза от Шандора, чтобы он не разглядел ее страхов и сомнений. Сандра стояла на пороге чего-то нового и необычного, и ей было страшно. Никогда в жизни она не была так напугана.

— Я скоро вернусь, — вслух сказала она.

— Алессандра!

Она оглянулась на Шандора.

— Что случилось? — хмуро спросил он. — Ты не хочешь меня?

Сандра снова испытала прилив нежности к этому сильному и такому уязвимому мужчине. Одного ее хмурого взгляда достаточно, чтобы причинить ему боль! А она снова отгораживалась от него стеной, потому что боялась, что если расскажет ему о своих страхах, как рассказала о своем прошлом… Сандра резко повернулась лицом к Шандору.

— Я хочу тебя, — она посмотрела прямо ему в глаза, — но… ты должен знать. Я ничего не умею, понимаешь? Совсем ничего. Но если ты готов помочь мне… я быстро учусь и очень скоро буду не хуже любой другой женщины. — Она говорила быстро, запинаясь и краснея. — Я понимаю, в твоей постели побывало много женщин, и, возможно, ты не захочешь… — она осеклась. — Почему ты молчишь?

— Пытаюсь переварить услышанное. А как же Брюнер?

— Ты сказал как-то, что я, возможно, ниспосланное тебе наказание. Ты просто пошутил. Но для Джеймса я действительно что-то вроде этого. — Она печально покачала головой. — Он очень хороший человек. Джеймс унаследовал фабрику от отца. Он никогда не видел, что такое война, пока не оказался в Саид-Абабе. И тогда он понял, сколько горя принесла людям его неразборчивость в выборе клиентов. Думаю, я стала для него символом этого горя. Его покаянием. Он решил, что если сумеет дать мне нормальную жизнь, то избавится от чувства вины за причиненное зло. Когда мне пришла в голову идея помогать детям в охваченных гражданской войной странах, он сразу же ухватился за нее.

— Но почему в твоей жизни не было другого мужчины? Ты ведь красивая, чувственная женщина.

Сандра пожала плечами.

— Сама не знаю. Наверное, ты прав — Я никому не могла поверить настолько, чтоб подпустить к себе так близко. До сих пор не могла.

Сердце Шандора запело от радости, но тут же тоскливо заныло от дурных предчувствий. Что, если он разочарует Сандру?

— Что ж, теперь я знаю, какая ответственность…

— О, нет! — воскликнула Сандра. — Я сказала тебе все это вовсе не для того, чтобы ты согнулся под грузом ответственности. Просто решила, что ты должен знать все.

Я ведь даже не девственница. Когда Джеймс забрал меня из лагеря, ему дали мою медицинскую карту с подробным описанием осмотра при поступлении в лагерь. — Она насупилась и стала похожа на рассерженную маленькую девочку. — Я была, в общем-то, здорова, но не девственница.

Она старалась приободрить его, но Шандор ужаснулся тому, что услышал. Ведь Сандре было всего двенадцать лет, когда ее привезли в лагерь. Господи, не дай ей вспомнить тот ужас, через который пришлось пройти до этого! У него вдруг защипало глаза, и Шандор поспешно отвернулся.

— Давай договоримся сразу, — хрипло произнес он. — Я буду отвечать за тебя, а ты — за меня. Меня не страшит груз ответственности, надеюсь, что и тебе все это со временем придется по вкусу.

Сандра долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Ответственность. Какое неромантичное слово! И все же в устах Шандора оно звучало лучше любых пылких признаний. Сандре вдруг захотелось петь. Развернувшись, она направилась к двери в гардеробную.

Выйдя из душа, Сандра обнаружила на туалетном столике рядом с канделябром аккуратно сложенный квадрат тончайшего цветного шелка, поверх которого лежала записка: