Больничная палата оказалась совсем маленькой. Лиза Скотт была там единственной пациенткой. Девушка встретила его тёплым взглядом и улыбнулась. Она как раз заканчивала завтракать.

— Тебз послание, — торжественно объявил Вольф, протягивая пакет. — Может, это на время отвлечёт тебя от больничной пищи, — он усмехнулся.

Приветливая улыбка моментально слетела с лица Лизы. Она нахмурилась.

— Послание. Но кто… как…?

Взяв пакет из рук Вольфа, она приложила палец к индикатору чипа.

— Нет! Черт возьми! — Лиза яростно отшвырнула пакет в угол. — Мне следовало знать, что он и здесь не оставит меня в покое!

Вольф сделал шаг вперёд, затем призадумался, стоит ли задавать вопросы. Курсанты свято следовали правилу: не задавать вопросов о прошлом. Комендор-сержант Ортега не раз напоминал, что за нарушение этой традиции по голове не погладят.

Но Лиза выглядела такой несчастной, беспомощной, сидя на койке с опущенными плечами и не сводя глаз со злополучного пакета. Вольф поднял его и, тщательно подбирая слова, спросил:

— Если я правильно понял, этот предмет здесь лишний. Что с ним сделать? Бросить в плазменный реактор? Или зарыть в песок Великой Пустыни?

Его слова вызвали у Лизы слабую улыбку.

— Это было бы слишком просто, — подавленно ответила она. — Придумай что-нибудь пооригинальнее. — На несколько минут девушка замолчала. — Может, стоит спрятать его, пока не решим, как поступить?

Вновь улыбка осветила её лицо, но глаза оставались холодными. Вольф положил пакет на тумбочку.

— Я рискую нарушить запрет комендор-сержанта Ортеги, но может, ты поделишься со мной тем, что тебя тревожит? — тихо спросил он. Я из тех, кто симпатизирует тебе. И только Богу известно, как я тебе обязан.

Он присел на край койки.

— Я не знаю, — шёпотом произнесла Лиза. Повисло молчание. — Черт, если это письмо прислал тот, о ком я думаю, то очень скоро мне уже не удастся держать в секрете своё прошлое. Дорогой папочка позаботится об этом.

— Папочка?

Лиза кивнула.

— В отличие от многих из ребят, у меня весьма благополучное прошлое, мне не от кого скрываться… У Антонелли за плечами криминальное преступление, Маяги предал своих сородичей и остался с легионерами, да и рыжий Керн скрывает нечто неблаговидное. А ты? Кто-то говорил, что ты — беженец с Лаут Безара, — она не стала ждать ответа и продолжила: — Я же — просто избалованный ребёнок богатых родителей, которому наскучило томиться в собственном доме. Поэтому я сорвалась с места и вступила в Легион, рассчитывая, что длинные руки моего отца не доберутся до меня здесь. Но, видимо, ошиблась.

— Если рассказы о порядках в Легионе соответствуют действительности, то я не думаю, что его открытие имеет какое-либо значение. Ведь утверждают, что Легион заботится о своих бойцах и бережёт, независимо от того, кто они.

— Да, конечно, и я верю в Волшебника Млечного Пути, а также во всех девяносто девять богов убренфаров, — горько сказала Лиза. — Мой отец относится к тому сорту людей, которые всегда добиваются своего, — помедлив, она добавила: — Сенатор Герберт Т. Аберкромби заседает не где-нибудь, а в Комитете по Военным Делам. Если он захочет, чтобы его дочь демобилизовали, Легион не станет противиться этому.

До Вольфа, наконец, дошло. Он тихонько присвистнул от удивления.

— Аберкромби?..

Даже на Лаут Безаре, столь далёком от политической жизни Содружества, фамилия Аберкром-би была хорошо известна. Два года назад террористы совершили нападение на сенатора, убили его жену и тяжело ранили дочь… Его единственную дочь…

— Так ты Алисия Аберкромби? — воскликнул он, все ещё сомневаясь. — Та самая, которая…

Девушка нетерпеливо кивнула.

— Да, та самая юная героиня, которая отомстила за смерть матери и сумела бежать через окно гостиницы, — проговорила она нараспев. — Часть банды террористов выпустили на каком-то непонятном основании накануне суда. О Боже, средства массовой информации растрезвонили об этом инциденте на всю Галактику.

— Да уж… такого рода внимание обычно сильно утомляет.

— Именно. Поначалу я была знаменитостью, героиней. А к тому времени, когда шум вокруг этой истории стал понемногу затихать, отец почему-то решил, что и бандиты захотят отомстить мне. Вот тогда-то стало по-настоящему плохо.

— И ты решила вырваться из домашнего плена.

— Похоже, ты начинаешь понимать, — проговорила Лиза с удивлением в голосе. — Все, с кем я до сих пор пыталась обсуждать это, говорили, что я просто сумасшедшая.

Она посмотрела на нераспечатанный пакет на тумбочке:

— Деньги и власть никогда не представлялись мне важными. Я хочу сказать, что неплохо иметь их, но я отдала бы все без остатка, лишь бы вернуть мою мать. А жить ради служения обществу… это… в общем, я не знаю. Не могу правильно объяснить.

Вольф подумал о собственной жизни. Отец умер давно, а дядя ожидал, что молодой Вольфганг Хаузер вырастет достойным представителем аристократического рода. Эти ожидания и привели Вольфганга в Академию Воздушной Гвардии… но битва на Тероне и дуэль с Нойбеком оборвали его карьеру.