— Тогда Арктор притаится, а потом исчезнет. — Если Арктор что-нибудь скрывает, — с нажимом сказал Фред. — Это не доказано.

— Арктор, очевидно, скрывает очень многое. Мы получили и проанализировали новые факты. Практически не остается никаких сомнений — это человек с двойным дном, он насквозь фальшивый.

— Подложить ему наркотики? — Повременим. — Арктор обречен, — сказал Фред. — Скоро мы соберем на него полное досье, — заверил Хэнк. — И тогда мы его посадим. К всеобщей радости.

Запоминая адрес конспиративной квартиры, Фред подумал: а как будет использоваться грязный, но большой дом Роберта Арктора, когда хозяина упрячут за решетку? Скорее всего там расположится еще более крупный узел обработки информации.

— Вам понравится дом Арктора, — сказал он вслух. — Хороший двор, много зелени.

— Наша техническая группа сообщала то же самое. Есть определенные перспективы. К примеру, окно гостиной выходит на перекресток; таким образом можно следить за проходящим транспортом… — Хэнк стал копаться в груде бумаг на столе. — Но руководитель группы докладывает, что дом настолько ветхий, что его не стоит забирать.

— То есть как это? Как это ветхий?! — Крыша. — Крыша совершенно новенькая, с иголочки! — Покраска. Состояние полов и перекрытий. На кухне… — Чушь! — возмутился Фред, точнее, пробубнил костюм. — Они, может, не убирают посуду или, там, не выбрасывают мусор, но в конце концов трое одиноких мужчин! Это — женское дело. Если бы Донна Хоторн переехала, как того хочет, прямо умоляет Боб Арктор, она бы этим и занялась. Так или иначе, если дружно взяться, дом можно привести в идеальный порядок за полдня. Что касается крыши, это меня просто бесит, потому что…

— Значит, вы советуете использовать дом, когда Арктор будет арестован и потеряет право собственности?

Фред застыл. — Ну? — подстегнул Хэнк, занеся над бумагой шариковую ручку. — Мне все равно, поступайте как хотите… Фред поднялся, собираясь уходить. — Не спешите. Вы должны зайти в комнату 203. — Если это по поводу моего выступления… — Нет, — сказал Хэнк. — Это по какому-то другому поводу. Фред оказался в белоснежной комнате с привинченными к полу стальными столом и стульями. Она походила на больничную палату — стерильная, холодная и чересчур ярко освещенная. В углу стояли весы. В комнате ждали два человека в полицейской форме, но с медицинскими нашивками.

— Вы Фред? — спросил один из них, с усами. — Да, сэр, — ответил Фред. Он почувствовал страх. — Ну-с, Фред, скажите нам, вы принимаете препарат С? — Вопрос, собственно, излишний, — пояснил другой, — потому что в силу специфики работы вы вынуждены это делать. Подойдите сюда и садитесь. Мы проведем несколько простых тестов. — Он махнул рукой на стол, на котором лежали бумаги и какие-то странные, незнакомые Фреду предметы.

— Что касается моего выступления… — начал Фред. — Проверка вызвана тем, что в последнее время некоторые тайные агенты попали в федеральные невропатологические клиники. Вам известно, что прием препарата С вызывает привычку?

— Безусловно, — сказал Фред. — Конечно, известно. — Мы начнем с теста… — К чему все это? — перебил Фред. — Спорю, что из-за моего выступления перед общественностью.

— Среди линий на листке есть рисунок знакомого предмета. Вы можете его найти?

— Я вижу бутылку коки. — Но правильный ответ — бутылка содовой, — сказал сидящий врач, заменяя листок.

— Вы что-то заметили, прослушивая записи моих встреч с руководством? Какие-нибудь отклонения? Может быть, произнесенная мною речь показала дисфункции головного мозга?

— Нет, обычная проверка. Мы понимаем, что тайный агент по долгу службы вынужден принимать наркотики…

— Вас не беспокоят перекрестные разговоры? — неожиданно вмешался стоящий врач.

— Что?.. — растерянно переспросил Фред. — Диалоги между полушариями. Порой, если левое полушарие, где расположен речевой центр, повреждено, правое полушарие пытается компенсировать, по мере сил взять на себя его роль.

— Не знаю, — промолвил он. — Не обращал внимания. — Чужие мысли. Словно за вас думает другой человек. Иногда всплывают даже незнакомые иностранные слова, то есть слова, которые вы когда-то запомнили подсознательно.

— Ничего подобного. Я бы заметил. — Вероятно, заметили бы. По опыту людей, страдающих повреждениями левого полушария, это крайне неприятно. Ранее считалось, что правое полушарие вообще не управляет речью. Но в последнее время очень многие люди подвергли свои левые полушария разрушительному действию наркотиков, и в отдельных случаях правое полушарие имело возможность заполнить, так сказать, вакуум.

— Теперь я, безусловно, буду начеку, — заверил Фред и услышал свой голос — голос покорного, исполнительного школьника, готового на любое указание, исходящее сверху.

Разумное или бессмысленное — не имеет значения. Просто соглашайся, подумал он. И делай, что тебе говорят. — Что вы видите на второй картинке? — Овцу, — сказал Фред. — Покажите мне овцу. — Сидящий врач склонился над столом и повернул картинку. — Нарушение способности распознавать отличительные признаки приводит к большим неприятностям — вместо того, чтобы установить отсутствие определенной формы, вы воспринимаете ложную форму.

Например, собачье дерьмо, подумал Фред. Собачье дерьмо наверняка можно считать "ложной формой". По всем параметрам… Он почувствовал себя разбитым и уставшим, как во время публичного выступления.