Любезная мадам Лакруа, казалось, была готова свернуть горы – настолько она сосредоточилась. Однако архиепископ был еще не совсем готов, и прошло несколько минут, прежде чем мое безоговорочное смирение, а также умелые действия Лакруа, наконец, увенчались успехом.

– Вот, кажется, все в порядке, – сказал святой отец. – Честное слово, я давно не ощущал в себе столько сил, воистину, это непорочная и девственная попочка, будь я проклят, если это не так. А теперь, Лакруа, ступайте на свое место, ибо все говорит о том, что семя мое вот-вот прольется в этот благословенный сосуд.

Это был сигнал. Мадам Лакруа позвонила, и тут же появилась вторая женщина, лица которой я даже не успела заметить. Она быстро закатила рукава, взяла в руку связку розог и начала обрабатывать святейший зад, в это время Лакруа, одним прыжком оседлав меня, наклонилась вперед и подставила свои роскошные ягодицы бесстыдному содомиту, который прильнул к ним лицом. Очень скоро, доведенный до предела столь причудливым сочетанием возбуждающих элементов, он впрыснул в мое чрево обильную порцию нектара, а его судорожные рывки в эти мгновения совпадали с хлесткими ударами, терзавшими его зад.

Все было кончено. Выжатый, как губка, монсеньор снова забрался в свою постель. Ему подали утренний шоколад, распорядительница оделась и приказала мне следовать за второй женщиной, которая своей сильной жилистой рукой указала мне на дверь, сунула в ладонь пятьдесят луидоров для Дювержье и в два раза больше для меня, посадила меня в экипаж и велела кучеру доставить домой.

На следующий день моим клиентом оказался пятидесятилетний старик, очень бледный и с очень мрачным взглядом. Вид его не предвещал ничего хорошего.

Прежде чем отвести меня в его апартаменты, Дювержье строго предупредила, что этому человеку нельзя ни в чем отказывать. «Это один из лучших моих клиентов, и если ты его разочаруешь, мои дела окончательно будут подорваны».

Человек этот тоже занимался содомией. После обычной подготовки он перевернул меня на живот, разложил на кровати и приготовился приступить к делу. Его руки крепко вцепились мне в ягодицы и растянули их в разные стороны. Он уже пришел в экстаз при виде маленькой сладкой норки, и вдруг мне показалось очень странным, что он как будто прячется от моего взгляда или старается скрыть свой член. Неожиданно, будто обожженная нехорошим предчувствием, я резко обернулась, и что бы вы думали, я увидела? Великий Боже! Моим глазам предстало нечто, сплошь покрытое гнойничками… Синеватые сочащиеся язвочки – жуткие, отвратительные красноречивые признаки венерической болезни, которая пожирала это мерзкое тело.

– Вы с ума сошли! – закричала я. – Взгляните на себя! Вы хоть знаете, что это такое? Вы же меня погубите!

– Что?! – процедил негодяй сквозь плотно сжатые зубы, стараясь снова перевернуть меня на живот. – Это еще что такое? Ты смеешь возражать! Можешь пожаловаться хозяйке, и она объяснит тебе, как надо себя вести. Ты думаешь, я платил бы такую цену за женщин, если бы не получал удовольствие, заражая их? Большего наслаждения мне не надо. Я бы давно излечился, если бы это не было так приятно.

– Ах, господин мой, уверяю вас, мне ничего об этом не сказали.

С этими-словами я вырвалась, стрелой вылетела из комнаты, нашла Дювержье и, можете себе представить, с каким гневом набросилась на нее. Услышав наш разговор, на пороге появился клиент и обменялся быстрым взглядом с хозяйкой.

– Успокойся, Жюльетта!

– Ну уж нет, будь я проклята, если успокоюсь, мадам! – в ярости заявила я. – Я не слепая и видела, что этот господин…

– Будет тебе, ты ошиблась. Ты же умная девушка, Жюльетта, возвращайся к нему.

– Ни за что. Я знаю, чем это кончится. Подумать только! Вы хотите принести меня в жертву!

– Милая Жюльетта…

– Ваша милая Жюльетта советует вам найти кого-нибудь другого для такого дела. И не теряйте времени: этот господин ждет.

Дювержье вздохнула и пожала плечами.

– Сударь, – начала она.

Но он, грубо выругавшись, пригрозил уничтожить меня и не пожелал слушать ни о какой замене; только после долгих и жарких споров он уступил и согласился заразить кого-нибудь другого. В конце концов дело было улажено, появилась новая девушка, а я выскользнула за дверь. Меня заменила новенькая лет тринадцати или около того; ей завязали глаза, и процедура прошла успешно. Через неделю ее отправили в больницу. Извещенный об этом, гнусный развратник заявился туда полюбоваться на ее страдания и еще раз получить высшее удовольствие. Дювержье рассказала мне, что с тех пор, как она его узнала, у него не было никаких других желаний.

Еще дюжина мужчин с похожими вкусами – правда, все они были в добром здравии – прошли через мои руки и мое тело в течение последующего месяца, и мне показалось, что это был один и тот же человек, только разнообразивший свои прихоти. Затем наступил день, когда меня доставили в дом человека, тоже содомита, чье распутство отличалось некоторыми особенностями, о которых я просто не имею права умолчать. Они покажутся вам еще занимательнее, когда скажу, что одним из этих клиентов был наш дорогой Нуарсей, который через несколько дней вернется к нам – как раз к тому времени, как я закончу свой рассказ. Кстати, он с удовольствием послушал бы об этих приключениях, хотя все их знает наизусть.