— Ну, хватит с тебя, приятель. Тебе пора сваливать. Большего ты от меня не услышишь!

Я встал и хотел послушно выйти, но она указала мне на окно.

— Вылезай там и спускайся по пожарной лестнице. С этой стороны тебя поджидает мой дружок. Ему показалось, что у тебя пухлый кошелек.

Я не возражал и выбрался на улицу через окно. На дворе стояла ночь, и деваться мне было некуда, Сэм оставался моей последней надеждой. Я знал очень много, но проку в моих знаниях никакого. Я не имел в руках действенного оружия, которым можно хотя бы напугать, а не размахивать.

С большим трудом мне удалось выбраться из трущоб на улицу и разыскать кабак «Красный петух».

Веселье продолжалось полным ходом. Играл оркестр, танцевали самбу, пили, шумели, но ребят с выправкой морских пехотинцев я нашел в дальнем углу зала. Их стояло трое. Они были трезвыми, а за ними виднелась дверь, укрытая бархатными занавесками. Я подошел к ним, но мой вид их не встревожил.

— Я хочу, чтобы кто-нибудь из вас, мальчики, доложил Сэму, что его очень хочет видеть человек, который побывал на тридцать восьмой параллели в то же время, когда там был Брамма. И добавьте к этому, что Брамма мне очень не нравится.

Ребята переглянулись, и один из них скрылся за занавеской. Я сел за ближайший столик и попросил подавальщицу принести мне бутылку пива. Глотка у меня и впрямь пересохла.

Я успел выпить пинту пива, пока дождался ответа. Мне повезло. Этот человек согласился принять меня. Пока меня сопровождала пара молодцов, я встретил еще десяток таких же. Мы поднимались наверх. Второй этаж был отведен под игровые столы. Тут была рулетка, карты, кости и автоматы. Мы миновали этот зал и поднялись еще выше. Там располагались номера с девочками. На четвертом этаже находилась только одна дверь и та была железной. Неведомого мне Сэма хранили в сейфе, как золотой запас страны в Форт-Ноксе.

Меня встретил широкоплечий парень с грубыми чертами лица, узкими губами, но с открытым прямым взглядом человека, которому нечего скрывать.

— Меня зовут Самюэль Коллинс. Капитан запаса. Тебя я не помню. Сколько ты пробыл в Корее?

— Год. В строю — два месяца.

— Садись и рассказывай.

Я сел на стул с высокой спинкой. Коллинс встал у камина ко мне спиной и, уставившись на огонь, замер.

— Что у тебя есть на Брамму?

— Пока только у него есть на меня ком-промат. Я ношу имя парня, который удрал с его дочерью.

Коротко я рассказал ему суть дела.

— Что ты от меня хочешь?

— Я вспомнил вас, капитан Коллинс. Мы виделись однажды. — У кого ты служил?

— В подразделении полковника Соллерса. Но встретились мы позже. Вы возглавляли следственный отдел. Тогда я попал в плен с косоглазыми и меня ждал трибунал. Вы зашли в клетку и сказали: «Желторотых расстрелять, а этого я лично повешу, но после суда!»

Коллинз резко обернулся.

— Так ты жив?

— Да, Судьба пощадила меня. Но я никого не выдавал. Я был пленником корейцев. Дважды я попадал к ним в лапы и дважды уходил. Но суда от своих я не выдержал бы. Когда меня повели в штаб, я спрыгнул с подвесного моста.

— Но там же больше двухсот футов!

— У самой речки скалы поросли густым кустарником. Я получил сотню плетей в наказание, но остался живым.

— Фантастика! Ты мне и нужен! Ко мне в руки попал донос от перебежчика, что полковник Брамма информировал противника о месте расположения наших арсеналов. Корейцы взрывали один объект за другим, а мы не могли понять, в чем наша ошибка. Да. Тогда я рассчитывал на тебя. Корейцев я расстрелял. Те умеют молчать, но я готовил процесс против Браммы, и ты был моим единственным свидетелем. То, что я собирался тебя казнить, это был блеф. Я не хотел настораживать Брамму. Единицы знали о том, что процесс готовится против него. Я вызвал всех репортеров, которые могли оперативно прибыть на место. Зал был забит до отказа, но тут входит конвоир и докладывает, что подследственный бросился в пропасть, Весь план полетел к чертям. Одного доноса перебежчика недостаточно для возбуждения дела. Пока я копил новый материал, война кончилась. Мы вернулись домой, и здесь все пошло по-другому. Но что же с тобой случилось дальше?

— Не знаю, Я бежал с полуострова, как последний трус, а сейчас превратился в бродягу, который украл чужое имя.

— У тебя были ранения?

— Да. Легкое, в предплечье, но кость не задета.

— Ты был в госпитале?

— Неделю.

— Значит нетрудно будет восстановить архивы. Недели две на это уйдет, но ты останешься тем, кем был. С твоим командиром я налажу связь, и он опознает тебя. К счастью, полковник Соллерс жив.
– Мы его найдем через министерство. Главное, что мы сможем возобновить уголовное дело против Браммы— У меня имеется его шифровка, о которой он тоже ничего не подозревает. Вкупе это веревка на шею!

— Но Брамма дал мне три дня. Один уже прошел.

Капитан усмехнулся.

— Тибс и Сибила скрываются на моей яхте. На рассвете я отвезу тебя к ним. Тибс составит заявление, что никаких векселей Брамме не давал и напишет заявление в прокуратуру, что тот требовал с него двадцать тысяч за согласие отдать за него дочь, но не собирался этого делать. Он решил хапнуть деньги, а парня пришить. Брамма не упускает момента, когда ему в руки катится монета. Он не поленится нагнуться за центом. Но Сибила слышала" как отец отдавал команду Крикету и предупредила Тибса. Они составили очень хитроумный план.