Мысль эта возбуждала… но вместе с тем и отрезвляла.

Его длинные пальцы крепко сжимали руль автомобиля. Он так хотел эту женщину, что от сильнейшего желания даже в паху заболело. Ах, до чего же он хотел заняться с ней любовью…

Именно с ней. Ему вовсе не нужно было пассивное женское тело, отдающееся из чувства долга, отдающееся как бы во исполнение пункта совместного соглашения.

При одной только мысли о том, что Фриско будет лежать, как бревно, позволяя ему делать с собой все, что ему захочется, — при одной только этой мысли у Лукаса холодели руки. Проклятье, сейчас первым делом ему необходимо облегчить себя при помощи какой-нибудь проститутки. Прежде к такого рода услугам ему не приходилось прибегать. Впрочем, прежде у него даже и мыслей-то подобных не возникало.

Вопрос в том, суждено ему или нет дожить до того счастливого дня, когда Фриско сама захочет разделить с ним постель и все радости совместной любви?

От этих мыслей боль в паху перекинулась и на желудок: поднявшись, она как будто потеряла свою остроту, сделавшись тупой и ноющей.

Лукасу пришлось крепко стиснуть зубы, пока он подъехал наконец к отелю «Адаме Марк».

Поднявшись в номер, он принялся, подобно загнанному зверю, расхаживать из угла в угол, последними словами ругая себя за всю эту историю.

Но как же ему было заранее предвидеть, что желание отнять у ее отца гибнущую компанию может привести к ситуации, которая, подобно пущенному с горы снежному кому, с каждой секундой делается все более стремительной и грозной.

Черт возьми, ведь даже в самых страшных снах ему не могло привидеться, что Фриско окажется способной настаивать на замужестве.

И ведь он моментально понял, зачем ей все это понадобилось. Не исключено, что она говорила правду, утверждая, что ей требуются некоторые гарантии защиты от возможного увольнения из компании. Но даже если и так, это была далеко не вся правда. Сейчас Лукас был совершенно уверен, что, делая свое предложение, она втайне была уверена, что получит отказ.

И ведь, говоря по совести, ему и следовало бы отказать ей.

Проклятие!

Ну и влип ты, Лукас Маканна! И все из-за желания затащить женщину к себе в постель.

Впрочем, и это не так, урезонил себя Маканна. Ему в постели нужна была не вообще женщина, но именно эта женщина, именно Фриско.

Если бы кто-нибудь сказал ему несколько недель назад, что он будет способен так далеко зайти лишь для того, чтобы переспать с женщиной, — Лукас рассмеялся бы этому человеку в лицо.

Он как-никак был бизнесменом, бизнесменом милостью Божьей, а не каким-нибудь придурком. И прекрасно понимал, что этим миром правят деньги, а вовсе не пустые эмоции.

Действительно ли понимал?

Лукас нахмурился. Он вспомнил, сколько мужчин, да что там мужчин — сколько царств было разрушено исключительно по причине эмоций: из-за жадности, физического влечения. Ну и, конечно же, из-за любви.

Лукас вплотную подошел к окну и смотрел, решительно ничего не видя, на искусно подсвеченный город.

Любовь.

Он задумался о том, что значило это слово. Как бы там ни было, но, к счастью, эта самая любовь ничего общего не имела с его нынешней ситуацией. Так Лукас, во всяком случае, пытался себя убедить. Правда, он готов был признаться, что за те часы, что он провел наедине с Фриско, у него появилась явно выраженная симпатия к этой женщине. Признавал он и то, что симпатия усиливала влечение. Но далее простой симпатии дело не заходило.

Да так ли?..

Внезапно чувство легкой неуверенности охватило Маканну. А не взять ли да и послать куда подальше собственную неуверенность вместе с этой Фриско?

Но не слишком ли поздно он спохватился?

Он встряхнул головой, отгоняя подобного рода мысли. Слишком, слишком поздно. Все зашло очень уж далеко. Машина оказалась приведена в действие.

Не ограничившись приобретением дополнительного количества акций, которые служащие «Острого лезвия» спешно сбрасывали, видя, что биржевая стоимость бумаг неизменно понижается, он также распорядился о переводе весьма значительных сумм со своего личного счета на покрытие тех платежей компании, тянуть с которыми далее было невозможно. И кроме того, он начал переговоры с владельцами тех казино, которым особенно крупно задолжал Гарольд: была обсуждена общая ситуация и сделаны первые шаги для возвращения долгов.

Ну а кроме всего прочего, был еще ведь и сам Гарольд, который спал и видел, как ему протягивают золотой зонтик, он хватается за него и чистенький, с безупречной репутацией и без единого долга, благополучно уходит в отставку с поста руководителя «Острого лезвия».

Идиот трусливый.

Лукас тяжело вздохнул, припомнив сейчас, что не кто-нибудь иной, а он сам придумал весь этот план, обеспечивающий Гарольду выход сухим из воды. И сделал это исключительно ради того, чтобы заполучить «Острое лезвие».