– Неужели вы надеетесь уговорить Ротерфилда уклонить­ся от вызова? – удивленно проговорил он. – Да вы просто не знаете его светлость! Кто послал вас с таким фантастическим поручением? Кто мог позволить подвергнуть вас такому риску?

– О, никто, никто меня не посылал! По очень счастливому стечению обстоятельств я узнала о том, что Чарли собирается драться с ним на дуэли, и, конечно же, лорд Ротерфилд не мо­жет быть таким плохим человеком, чтобы драться с мальчиш­кой! Знаю, о нем говорят, что он бессердечный, очень вспыль­чивый и опасный джентльмен, но он не может оказаться таким чудовищем, чтобы застрелить бедного Чарли после того, как я ему объясню, сколько Чарли лет и каким потрясением это бу­дет для мамы… Она очень больна – у нее слабое сердце!

Он отошел от окна и выдвинул из-за стола стул.

– Идите сюда! – кратко велел он. – Садитесь!

– Но, сэр…

– Делайте, что я вам сказал!

Белокурая незнакомка с неохотой подошла к стулу, села на краешек и с легким трепетом посмотрела на хозяина. Он до­стал из кармана табакерку и открыл ее.

– Вы, насколько я понял, мисс Солтвуд, – наконец прого­ворил он.

– Я Доротея Солтвуд, – поправила она его. – Мисс Солт­вуд – моя сестра Августа, поскольку ей еще никто не сделал предложения. И по этой причине я еще не выхожу в свет, хотя мне уже исполнилось девятнадцать. Но как вы догадались, что моя фамилия Солтвуд?

Он втянул в нос щепотку табака.

– Я присутствовал, мэм, когда ваш брат оскорбил лорда Ротерфилда.

Эти слова, казалось, расстроили Доротею.

– В этом ужасном игорном доме?

– Это вовсе не ужасный игорный дом, а напротив, вполне порядочный закрытый клуб. Думаю, мало кто знает, как лорду Солтвуду удалось пробраться туда.

Девушка покраснела.

– Чарли уговорил глупого Торриборна отвезти его в это ведение. Полагаю, он не должен был так поступать, но лорд Ротерфилд напрасно устроил ему такой нагоняй при людях! Вы должны согласиться, что он поступил не очень красиво!

– Конечно, – согласился он. – Только прошу вас, не подумайте, что я испытываю пусть даже малейшее желание за­щищать Ротерфилда. Отнюдь. Однако в оправдание его светло­сти мне хотелось бы сообщить вам, что ваш брат несправедливо и необоснованно оскорбил Ротерфилда. Его светлость обладает многими недостатками… порой я даже думаю, что он вызывает во мне самую большую неприязнь среди всех моих знакомых!.. Но уверяю вас, что при игре в карты или кости его поведение безупречно! Простите меня за совет, который может вам не очень понравиться, мэм, но, на мой взгляд, вашему брату этот урок пойдет только на пользу. Мне остается надеяться, что в будущем он не будет несправедливо обвинять джентльменов в использовании налитых свинцом костей!

– Да, я знаю, что Чарли поступил очень плохо, но если он станет завтра стреляться с лордом Ротерфилдом, у него просто не будет этого самого будущего.

– Это слова из высокой челтенхемской трагедии о мес­ти! – весело ответил он. – Едва ли Ротерфилд сделает то, че­го вы так боитесь, мое дорогое дитя!

– Говорят, что его светлость еще ни разу не промахнул­ся, – сообщила Доротея Солтвуд, и ее лицо побледнело от страха.

– Тогда, значит, он попадет Солтвуду как раз в то место, куда захочет попасть.

– Они не должны стреляться, и они не будут стреляться! – горячо сказала девушка. – Я убеждена, что стоит мне только рассказать лорду Ротерфилду о Чарли, и он закончит эту ссору миром.

– Тогда вам лучше уговорить своего брата извиниться за несправедливое обвинение в мошенничестве.

– Да, – прискорбно кивнула Доротея. – То же самое сказал и Бернард, но дело в том, что лорд Ротерфилд очень меткий стрелок, и Чарли никогда, никогда не извинится. Он побоится, что все станут обвинять его в трусости.

– Можно полюбопытствовать, кто такой Бернард?

– Мистер Уэдуортс. Мы знаем его целую вечность, и он один из секундантов Чарли. Бернард и рассказал мне о дуэли. Я, конечно, пообещала ему не говорить Чарли, от кого узнала о ссоре. Видите, единственное, что мне остается – это поло­житься на милость лорда Ротерфилда!

– Лорд Ротерфилд, как вы знаете, не тот человек, на чью милость можно полагаться. К тому же вы поступите очень плохо по отношению к мистеру Уэдуортсу, если сообщите кому-нибудь о его крайне недостойном джентльмена поведении

– О Господи, да я ни за что на свете не причиню бедно­му Бернарду неприятности, но ведь я уже рассказала о нем вам, сэр!

– Обо мне можете не беспокоиться. Я не подведу вас и по­стараюсь оправдать ваше доверие.

Доротея радостно улыбнулась своему собеседнику:

– Я вижу, что могу вам доверять! Вы очень добры! Но я все равно полна решимости повидать лорда Ротерфилда!

– А я полон решимости отправить вас домой. Дом Ротер­филда не из тех, которые можно посещать по ночам. Господи, да если хотя бы одна живая душа узнает, что вы побывали у него…