— Я всегда сплю хорошо, — продолжила разговор Фиона. — Хотя, должна признаться, мне не хватает похрапывания сэра Уинстона. Так, я слышала, приморским жителям не хватает шума прибоя за окном.

Они сели одновременно за стол и развернули «Геральд Трибюн». Но каждый думал о том, что предстоит им сегодня.

— Итак, что меня ждет сегодня? — оживленно поинтересовался Джон. — Снова тигры и барсы или нечто менее экзотичное?

— Сегодня вы увидите подлинное искусство, — загадочно начала Фиона. — Поэзию, музыку в движении. Живые скульптуры. Туалеты от «Лакруа» — это художественные полотна, это симфония красок, линий. В них сочетаются разнообразные элементы — ткани разной фактуры, необычные цвета. Думаю, вам понравится.

— Не менее, чем вчера?

Задавая вопросы, Джон незаметно разглядывал Фиону. Ему нравилось, как она выглядит с утра, с незаколотыми волосами, каскадом струящимися по плечам.

Фиона тоже оценила по достоинству «утреннего» Джона. Даже через стол она чувствовала легкий, очень приятный аромат его туалетной воды. Этот запах еще в прошлый раз обворожил ее. Теперь он стал для нее каким-то очень близким, словно сопровождал ее с давних пор.

— Все будет совершенно иначе, — ответила Фиона на вопрос Джона. — Спокойно и размеренно, без экзотики. Но очень, очень элегантно. Гальяно — шоумен, он творит действо, спектакль. А Лакруа — художник и создает произведения искусства.

— Я Восхищен вашими описаниями, — произнеся это, Джон уткнулся глазами в колонку биржевых новостей. Убедившись, что акции ведут себя вполне предсказуемо, он снова поднял глаза на Фиону. — Вы даже не представляете, как многому научили меня. Просто сделали другим человеком.

Джон не лукавил. Фиона словно раскрасила его жизнь, напитала ее новыми яркими красками, мощными звуками, задала энергичный ритм. Она поделилась с ним своим миром, своими интересами, своим знанием. Это был щедрый дар, и Джон оценил его по достоинству.

Фиона съела весь омлет, половину грейпфрута, без которого все равно не представляла себе завтрака, затем, секунду поколебавшись, шоколадное пирожное и выпила две чашки кофе.

— Я не могу больше встречаться с вами, Джон, — вдруг объявила Фиона, решительно ставя чашку на столик.

Неожиданное заявление, — Джон вопросительно взглянул на Фиону. Он был растерян, обескуражен ее словами. Почему она так сказала? Может быть, дело в другом мужчине? Может быть, именно этим объясняются ее попытки установить между ними дистанцию? До сих пор он думал, что Фиона пытается защититься от собственных чувств. Но, может быть, все дело в том, что есть некто… Не хотелось признаваться себе, но это был сильный удар. — И что же навело вас на эту мысль?

— Завтрак, — рассмеялась в ответ Фиона. — Если так пойдет и дальше, я скоро стану размером с этот стол. Я слишком много и часто ем, когда рядом с вами.

Услышав это, Джон испытал такое огромное облегчение, что захотелось вскочить и обнять Фиону.

— Я представлял что-то в этом роде. Но все же вам удалось здорово меня испугать.

Сказав это, он и в самом деле почувствовал себя слабым и уязвимым.

— Это очень серьезно, напрасно вы смеетесь, — продолжала Фиона. — Мне на моей-то работе нельзя позволить себе растолстеть. Я буду выглядеть просто по-дурацки. Представляете: редактор первоклассного модного журнала весом за сто килограмм! Меня прогонят палками, и виноваты будете вы.

— Что ж, убедили, немедленно перестаете есть! Я больше не буду кормить вас, а если увижу сегодня, что вы прикоснулись к ленчу, немедленно оттащу вас от стола. Лично я думаю, что вам не помешало бы набрать пару килограмм, но кто я такой, чтобы уговаривать вас рисковать работой ради порции омлета?

Дело не в омлете, а в шоколадных пирожных. Я становлюсь маньяком, когда дело доходит до шоколадных пирожных.

Говоря это, Фиона улыбалась, и от одного взгляда на ее улыбку у Джона сладко щемило сердце.

— Мы разработаем для вас программу из двенадцати этапов, когда вернемся домой, — пообещал Джон. — И все же я думаю, что вам необходимо завтракать.

И как же приятно ей было завтракать в его обществе! Джон Андерсон — отличная компания, даже утром, за завтраком. А ведь Фиона не любила ни с кем общаться по утрам до прихода в офис. Даже с сэром Уинстоном. Но сегодня все было иначе. Ведь они в Париже, и кругом царит атмосфера праздника и дружелюбной непринужденности. Особенно в отеле «Ритц». Не зря ведь это один из ее любимых отелей. Что касается Джона, он обычно останавливался в «Крийоне». Но в этот раз все, все по-другому…

— Мне надо одеться, — заявила Фиона, вставая с кресла. Она стояла на полу босиком, в махровом халате. И на какую-то долю секунды Джон почувствовал себя так, словно они женаты и это — их обычное утро.

— Вы выглядите потрясающе, — пробормотал он, не поднимая на нее глаз.

— Даже в халате? — Фиона посмотрела па него, как на подростка, сморозившего глупость, и поплотнее запахнула полы халата, под которым ничего не было. — Не говорите глупости!

И она скрылась за дверью ванной.