Кабак они отыскали по звуку. У какого еще дома будут орать благим матом, распевать песни и бить глиняную посуду? А то, что там орут благим матом, парни поняли сразу. Даже не врубая линготрансы. Острые словечки завсегдатаи питейного заведения выкрикивали на немецком. На грубом, испорченном, нагло перевранном, но немецком. В местном варианте.

Ибо как еще понять «бьётстэусент», в оригинале звучащее «потцтаузенд» — тысяча чертей? Значит, их занесло в логошетский вариант Германии. Что в принципе неудивительно.

Уже давно стало ясно, что второе пространство в основном состоит из миров во многом схожих. И пусть география имеет достаточно различий, и исторические события не всегда совпадают, но языки все же схожи.

– Заходим, — решил Сергей после недолгого наблюдения за кабаком, из которого за это время вышли три человека, выбежал и двое и одного выкинули. Пропахав пару метров по камню, он полминуты полежал, потом резво вскочил и бросился прочь, едва не задев Толика.

У самого входа стояли два человека, закутанные в плащи. Держась за стену, они что-то бормотали под нос, глядя вниз. Осторожно обойдя их, парни толкнули дверь и зашли внутрь.

В лицо ударил сочный букет запахов, свойственных подобным заведениям. Жареного, вернее, пережаренного мяса, прогорклого масла, наверняка разведенного какой-нибудь дрянью, дыма чадящих факелов, соусов и приправ, пота, блевотины, кислого вина и недоваренного пива.

Сергей, напрягая зрение, с некоторым трудом рассмотрел в полутемном помещении два ряда столов, длинные скамейки и сидящих на них посетителей. То ли владелец заведения жалел факелов, то ли специально создавал «интимный» полумрак, но от входа невозможно было различить дальних столов.

– Черт! Что за дерьмо! — отплевывался Толик. — По мне так на улице лучше. Может, поищем другое заведение?

Ответить Сергей не успел. Откуда-то сбоку вынырнул худощавый вертлявый субъект, встал перед парнями, переводя взгляд с одного на другого.

– Что надо? — буркнул Толик.

Немецким он владел плохо, но несколько расхожих фраз и выражений знал.

– Господа ищут приюта и тепла? — неожиданно низким голосом пробасил субъект. Линготранс не смог в точности воспроизвести интонации, но выдал перевод таким же низким голосом.

– Ну? — неприветливо бросил Сергей.

Он почти не смотрел на подошедшего человека, уделяя внимание обстановке вокруг. Кто знает, вдруг это отвлекающий маневр? А сбоку подбираются головорезы? Тут готовы свернуть шею за пару сапог или даже за рваную накидку.

Субъект не уходил. Глубоко запавшие глаза все шарили по скрытым капюшонами лицам, словно пытаясь заглянуть под них. Потом он дернул носом, шмыгнул и проговорил:

– Прошу за мной, господа. Здесь есть другой зал. Там... гм... получше. Получше...

Странная приветливость и предложение удивили. С чего это такое внимание? Впрочем... почему бы и не пройти. Если это приглашение за стол — ладно. Если ловушка... Что ж, не впервой работать на ограниченном пространстве.

– Веди, — коротко бросил Сергей по-английски.

Странно, но субъект понял. По стене, мимо столов, где сидели в разной степени опьянения посетители, мимо огромного камина, из которого полыхало огнем, мимо хохочущих на коленях у мужчин двух грязных неопрятных девах он провел парней к неприметной двери в торцевой стене. Возле нее на табурете сидел здоровый мужик в рубахе навыпуск, коротких штанах и безрукавке. На коленях у него лежал огромный тесак, которым он обтесывал колышки полуметровой длины.

Когда вертлявый подвел парней к двери, здоровяк бросил на них подозрительный взгляд, но промолчал. Явно сидел здесь для того, чтобы не допускать в дверь кого попало.

– Прошу, господа, — склонил голову субъект. — Здесь будет удобнее...

Комната, куда они вошли, действительно выглядела лучше, чем общий зал. Два десятка свечей на стенах, в центре ширма, разделявшая помещение на две части. Два небольших стола и стулья с резными спинками вместо лавок. В левой части комнаты сидели несколько человек, правая была пуста.

– Сюда, господа, — сказал субъект. — Садитесь.

Сергей подошел к столу, провел рукой по поверхности — чисто. Внимательно взглянул на субъекта. Несмотря на невзрачный вид и скромное поведение, тот явно был непрост. Кто он?..

– Сейчас принесут вина, пива. Если хотите есть...

– Не хотим.

Сергей сел, кивнул стоявшему рядом Харкиму. Толик тоже сел, но на другой стороне, держа в поле зрения входную дверь. Теперь все помещение было под присмотром и никто не мог войти незамеченным. Ни из общего зала, ни из низкой дверцы, что, видимо, вела на кухню.