Можно в эти ужасы поверить, но некий наигрыш в страхах Запада чувствовался. А если еще и сравнить реальный потенциал…

Наверное, кроме отвращения к коммунизму (а что? И у нас этим страдают, так что уж им-то простительно) и русофобии (тоже понятно, русские – не доллар, чтобы их все любили), возможно, был и еще один мотив. Россия в версии СССР или Российской Империи всегда стесняла кому-то свободу рук. Я думаю так, а прав ли я – увидим, когда эти самые руки будут совсем вольны. То есть нас собирались не ограбить в Третьей мировой войне, а убрать с площадки, чтобы не мешали. Договориться же то ли не захотели, то ли не надеялись. А чем мы мешали? Приведу аналогию из истории Второй мировой войны.

Весь мир знает Сталинград. Слыша это слово, немцы оплакивают свою мечту о мировом господстве; другие восхищаются, некоторые задумываются: оказывается, с русскими можно ругаться; но драться всерьез не стоит. Но Сталинградская битва развернулась не из-за самого города. Причина была другой.

Вы, уважаемый читатель, постоянно наталкиваетесь в тексте на всякие военные и боевые примеры. И наверно, подумали, что автор – какой-то милитарист, чуть ли не патриот, не дай Бог. Да нет, я вовсе не воинственен, хотя в случае чего «в руке не дрогнет». Но люди моей профессии меньше всех хотели бы войны. Дело в другом.

Вот прочитайте потрясающее описание сражения у ст. Червленая (Северный Кавказ) в августе 1942 года, сделанное человеком вроде бы вовсе непоэтическим по должности – Н. К. Байбаковым. Заслуженный человек, многолетний Председатель Госплана СССР, в войну он был молодым, «сталинским» наркомом: «…я видел из окопов две яростные массированные атаки немецких частей. Несмотря на плотный огонь нашей артиллерии и авиации, в результате которого изрытое бомбами и снарядами поле было буквально устлано телами убитых и раненых, они, не останавливаясь, шли и шли. Падали и снова вставали, бежали, ползли, с фанатическими от ужаса лицами выныривали возле русских окопов и, расстрелянные в упор нашими бойцами, как бы отброшенные наземь, падали навзничь. На моих глазах было уничтожено несколько тысяч немецких солдат. Этого страшного зрелища мне никогда не забыть».

Но именно «вроде бы непоэтическим» – в действительности Председатель Госплана должен иметь яркое воображение. Да, кстати, первый Председатель Госплана СССР, Г. М. Кржижановский и был поэтом – он, в частности, автор слов знаменитой песни «Варшавянка». Помните, «Вихри враждебные…».

Но Н. К. Байбаков не только поэт в душе – он еще и человек практического склада. И описание сражения у него предварялось описанием цели. А каждая битва и война всегда цель имеет, и серьезную. Не думаю, что бывают сражения идеологические или из-за престижа.

Целью Гитлера в 1942 г. была нефть. Нефть Северного Кавказа и Закавказья. Именно к ней рвались немецкие солдаты – и не прорвались.

Думаете, чего Гитлер забыл при этом в Сталинграде? Конечно, взять «город Сталина» было бы хорошо. Гитлер был профессионалом в сфере воздействия на человеческую психику, когда-то он был офицером по пропаганде, и, видимо, неплохим. Он понимал, что означают для людей символы, недаром он был против таких названий для боевых кораблей, как «Германия». Ведь в войне ничего гарантировать нельзя, и если враг утопит «Германию», каким это станет ударом по духу воюющих немцев!

Гитлер, помимо того, что ненавидел славян, еще их и презирал. Он вполне искренне считал их недочеловеками, а потому не верил в возможность поражения от СССР, просто не задумывался над такой возможностью, начиная войну. Поэтому о психологических ударах по России он особенно не заботился. Ценность Сталинграда для Германии была в другом. Район Сталинграда – самая критическая точка контроля над всем треугольником Волга-Дон-Кавказ. Вгляните на карту: даже сейчас, если не дай Бог какое обострение с нашими западными друзьями, сложно ли им изолировать этот район? Разбить всего несколькими «Томагавками» мосты в Ростове, Волгодонске, Волжском и на Волго-Донском канале – и как нам подвозить на Северный Кавказ подкрепления и материалы? Им можно даже не тратиться на мост в Астрахани – железная дорога туда частично проходит сейчас по территории иностранного государства, дружественного нам… но и США, и в случае чего оно может занять позицию нейтралитета. И, согласно международному праву, не будет пропускать через свою территорию военные грузы. Чем блокирует не только ветку к Астрахани, но, кстати, и Транссиб.

И экспедиционный корпус, высадившийся на Таманском полуострове, при соответствующей авиационной поддержке легко может контролировать эту территорию, лишив нас выхода и к Черному, и к Каспийскому морям.

Получится что-то вроде Крымской войны, когда мы не смогли сбросить в море сравнительно небольшой западный десант просто потому, что английский океанский конвейер подвозил гораздо больше пороха и снарядов, чем наши телеги, запряженные волами (именно так снабжалась наша армия в Крыму). Но это так, в порядке бреда. Вернемся к примеру со Сталинградом.

Немцы в 1942-м г. рвались не в Сибирь. Нефть им была нужна позарез. Нефть Моздока, Грозного и Баку. А обеспечивала фланг этого рывка за нефтью как раз 6-я армия Паулюса. И когда в Сталинграде все стало ясно – немцы, даже не пытаясь зацепиться на достигнутых рубежах, в хорошем темпе покинули Северный Кавказ, догнать их нам удалось только под Харьковом. И все военные историки сейчас соглашаются (редкий случай), что немцы очень умно сделали, что не стали дожидаться «Большого Сатурна» (у нас планировалось после завершения Сталинградской операции ударить вниз, к берегу Азовского моря, и отрезать всю северокавказскую группировку гитлеровцев).