–  Ох, не любишь ты их!..
– широко ухмыльнувшись, то ли упрекнул, то ли одобрил хмельной электрик.
– Я, брат, зна-аю, от меня ничего не скроешь… Вот о ком хочешь спроси - из жильцов! Бывает, человек еще сам о себе чего-то там не знает, а я уже знаю… Насквозь вижу, понял?..

–  Я в магазин иду!
– проникновенно сказал ему Алексей и даже предъявил пластиковый пакет.

–  Да ладно тебе… - пристыдил его электрик.
– Час еще до перерыва… Ты вот что лучше… Досталось-то сильно? С виду вроде как и не битый…

–  Считай, что не битый, - хмуро признался Алексей.
– Деру дал вовремя. Так, по затылку слегка огрели…

Борька отстранился и оторопело посмотрел на Колодникова.

–  И все?
– не поверил он.
– Так ты что, вообще, что ли…

Тут он осекся, крякнул и некоторое время озадаченно крутил башкой.

–  Мудрый ты… - изронил он наконец с некоторой даже завистью.
– А я вот в позапрошлом году в травматологию загремел - как Костик…

–  Что… тоже из арки?
– опешив, спросил Алексей.

–  А то откуда же!
– Электрик заерзал, и глаза у него малость остекленели.
– Слышь… - сказал он, сглотнув.
– Там у меня в бендежке еще на донышке осталось. Пойдем примем. Чего ей там стоять!..

Борька уже не однажды пытался заманить Алексея на предмет выпивки в свою таинственную «бендежку» в подвале четвертого подъезда. Этой торжественной церемонии (в каком-то даже роде - посвящению) Борька, видимо, подверг - и давно - всех обитателей двора. Единственным неохваченным жильцом мужского пола, надо полагать, оставался Колодников. Обычно он отвечал электрику вежливым отказом, но уж больно интригующий на этот раз завязывался разговор. Колодников подумал, поколебался…

–  Мне ведь еще на работу сегодня… - неубедительно молвил он.

–  Тебе ж к четырем, - напомнил всезнающий Борька.
– Да и что там пить-то? На донышке же, вот столько!..
– И, жалобно наморщив лоб, звероподобный электрик изобразил из правой руки подобие разводного ключа, настроенного на крупную гайку.

–  Я ведь еще не каждого к себе приглашу… - радостно заливал он, пока они шли мимо мусорных ящиков, мимо временно осиротевшей серой «Волги» - к четвертому подъезду.
– Один пить - не могу. Ну не могу - и все! Н-но… - Борька выкатил глаза и поднял корявый палец.
– Только с хорошими людьми, понял? Взять тебя… Человек умный, образованный… в компьютерах секешь…

Навстречу, разбрызгивая сапожками снежную слякоть, пробежала крохотная девчушка с ярким рюкзачком за плечами.

–  А-а, попалась?
– возликовал электрик, страшно разевая щетинистую людоедскую пасть.
– Кто вчера музыкалку прогулял? Смотри, мамке твоей скажу - она тебя живо кверху тыном поставит!..

–  Ага! Щаз!
– огрызнулась кроха, даже не остановившись.

–  Видал?..
– посетовал Борька, кивнув вслед.
– Ничего уже не боятся. Пороть-то некому…

–  Сирота, что ли?
– не понял Колодников и тоже проводил девчушку сочувственным взглядом.
– Безотцовщина?..

–  Да нет… - нехотя отозвался электрик.
– Все есть. Отец есть, ремень есть…

–  Так зачем же дело стало?
– спросил Алексей, честно сказать, позабавленный странными словами электрика.

–  А так… - уклончиво молвил тот.
– Некому - и все.

Они вошли в подъезд и спустились по гулкой короткой лестнице, упершейся в железную дверь. «Бендежка» оказалась весьма обширным подвалом, пожалуй, чуть побольше Димкиной комнаты. Стены ее были почти полностью забраны сваренными из уголков стеллажами, на которых чего-чего только не валялось. В многочисленных выбоинах бетонного пола тускло мерцали металлические опилки.

–  Садись, сосед… - Борька указал Колодникову на табурет рядом со слесарными тисками, сам же отомкнул ободранный сейф и поставил на окованную жестью столешницу пустую на три четверти бутылку водки.

–  Старухи - не в счет, - изрек он что-то непонятное, продолжая сервировать верстак. Размел опилки, выложил кусок копченой рыбы на промасленном бланке, после чего наполнил всклень две приблизительно равные стопки, стеклянную и пластмассовую.
– Они здесь уже сто лет живут… За сто лет любой дурак смекнет… - Тут он приосанился и развернул грудь пошире, чтобы виден был клинышек тельняшки.
– За тех, кто в море, сосед!

Алексей выпил за тех, кто в море, и, кашлянув, закусил обрывком копчушки. Хотел вернуть беседу к загадочной Борькиной фразе насчет старух, раз уж тот сам завел об этом речь, но электрик успел заговорить первым. Как всегда.

–  Да-а… - протянул он раздумчиво.
– Вот так… Загремел, значит, в травматологию… Башка пробита - ладно. Бывает. Шпангоуты поломаны - тоже… Но у меня же там еще колотые раны на заднице обнаружили!.. А, сосед? Прикинул? Ко-ло-ты-е!..

Алексей моргал. Ход мысли электрика был ему, честно сказать, не совсем понятен. А тот вдруг замолчал и пытливо взглянул на гостя.