Я рассказал о том, как мы потеряли эту планету, ушли от палящего жара солнц под землю. И как я там мечтал о такой малости, как просто посмотреть на солнце, посмотреть на звезды и вырваться из того маленького подземного мирка, как оказался на "Игле", а вместе с нею здесь:

– Я тоже очень много не делал и наверно никогда не сделаю. Главное не это, главное - иметь возможность это сделать, тогда и само желание может пропасть. Но вот от дела своей жизни отказываться нельзя, это все равно, что отказываться от самого себя. И только тот человек, который имеет такое вот дело своей жизни, может быть по настоящему счастливым.

– А вот я еще не решил, чем я буду заниматься, - сказал доселе молчавший Ор.

– У тебя еще все впереди, еще не один раз успеешь решить. А может быть, ты уже и решил, но только еще не понял этого до конца.

– Может быть, - сказал он, немного помедлив.

– Тогда постарайся разобраться в себе самом.

Ор улыбнулся и сказал:

– Пока я понял только то, что хочу есть.

– Ой, извините меня за плохое гостеприимство, пойдемте в столовую.

Гил отказался, а мальчишки тут же дружно согласились и умяли в столовой все, что приготовил для них Рэй, с немалым удовольствием.

После ужина я еще раз заменил обучаемых в тренажере и вместе с мальчишками вернулся в медотсек. Там Гил попросил Дара сыграть что-нибудь еще, и тот сразу же с удовольствием согласился. Но на этот раз он играл что-то негромкое, спокойное и нежное, как материнская колыбельная. От этой музыки Ор даже задремал, и я увел его в одну из свободных кают и там уложил спать. Вернувшись, спросил у Дара, не хочет ли он тоже отдохнуть, на что он ответил резко отрицательно.

Уже ночью закончилась операция над маленьким пациентом. Когда я вошел в операционную, он уже сидел на столе, приведенный в чувство Рэем. Он уже ничем не напоминал тот высохший скелет, которым был еще утром. Правда худоба у него никуда не делась, но это уже не было заботой медицины. Он смотрел на меня безбоязненным взглядом непривычно светлых для латянина глаз. Эти глаза выдавали в нем происхождение с северного архипелага. Мальчишка даже улыбнулся, но ничего не спросил, вместо него спросил я:

– Как тебя зовут, малыш?

– Вэтом.

– А полностью?

– Вэтиг Лотэч.

– Ходить можешь, Вэт?

– Не знаю.

Идти он не смог, обновленное тело еще не до конца подчинялось ему. Тогда я взял его на руки и отнес в душ, где мне же и пришлось его мыть, так как сам он это сделать был не в состоянии. Потом я одел его в предложенную Рэем одежду, состоящую только из трусиков и майки. Мальчишка шевелился уже гораздо лучше, но Рэй все же посоветовал отправить его спать. Тогда я отнес его в каюту и уложил в кровать.

– Спи, малыш. А утром, когда проснешься, мы отправим тебя домой.

– К маме?

– К маме, Вэт, к маме.

Но он держал меня за руку и не отпускал. И я пробыл с ним до тех пор, пока он не уснул окончательно. Правда, много времени на это не потребовалось.

В медотсеке тем временем без моего участия появился новый пациент. Мальчишка лет девяти, почти такой же высохший, каким был Вэт утром. Еще через час я отправил спать Дара. Гил же от предложения отдохнуть отказался.

Потом Рэй попросил заменить обучаемых, направив в тренажер четверых людей из монтажников, которых, как он сказал, продержит в тренажере до утра. Сделав это, я и сам отправился отдыхать.

Утром же я поднял мальчишек, устроил им всем утреннюю разминку, после чего загнал в душ, а после душа в столовую. В это время на "Игле" снова появился Рив, который сказал, что я могу быть свободным и доставить излеченных по домам, что я и хотел сделать. Я усадил мальчишек в кабину дисколета и тут же вылетел. И только после этого спросил:

– Кто первый?

– Я, - тут же сказал Вэт, и никто не возразил в ответ на это.

– Хорошо, пусть будешь ты. Но ты знаешь, где живешь?

– Конечно. Северный архипелаг, остров Эйзв, поселок Титу, это недалеко от Эйзита.

– Понятно.

Дисколет, набирая высоту и скорость, направился на северо-запад, в сторону Северного архипелага. И не прошло и получаса, как мы уже были над островом Эйзв, самым крупным в архипелаге, над городом Эйзит, столицей этого самого архипелага. Но с высоты в сотню километров был прекрасно виден весь архипелаг.

– Давай, показывай, где тут твой поселок.

Мальчишка нисколько не растерялся и на экране, где было изображение острова, сразу же указал на одно из пятнышек. И как только он это сделал, я направил машину вниз, входя в пике. На острове было еще раннее утро, и никто не видел дисколета, когда мы зависли над поселком.

– Показывай, где твой дом.

– Вон он, с синей крышей.

Легко скользнув вниз, дисколет опустился рядом с этим домом. Я вывел Вэта из кабины и повел к дому. Он же, словно чего-то боясь, держал меня за руку даже тогда, когда я постучал в дверь. Дверь открыла невысокая и нестарая еще женщина, но полностью седая и выглядевшая измученной.

– Мама?
– как-то немного недоверчиво спросил мальчишка, а в следующую секунду он уже повис у нее на шее, что-то быстро шепча ей в ухо.

Я же только улыбнулся и сказал: