Вместе с обрывом прямого соединения она потеряла не только связь с рассудком пилота, утрата оказалась гораздо серьезнее, - Беат перестала воспринимать чувства. Весь накопленный ею моральный опыт сейчас не находил должной реализации. Ее личное, субъективное время четко поделилось на «до» и «после» катапультирования ложемента.

Она потерялась. Сканирующие системы давали ей информацию о мире, но холодное осмысление данных не шло ни в какое сравнение с памятью о чувственном восприятии мира, когда, благодаря организму человека она могла соприкасаться с иным видением, несущим не только информацию, но и эмоциональную окраску совершаемых действий, либо окружающей действительности.

Теперь же утратив подпитку чувствами, она ощущала себя неполноценной.

Что мне делать дальше?

Как боевая система она свою задачу выполнила. Ни одна программа не могла руководить ее поиском, в эти минуты Беат впервые подумала: а какой станет встреча? Иван запомнил ее как фантомный голос, звучавший в рассудке, он ассоциировал Беат с неким хранимым в душе нематериальным образом. Разве сейчас она похожа на ту призрачную незнакомку?

Нет. Она лишь старый, потрепанный андроид технической поддержки.

Беат не могла понять, что происходит с ней. Процессы, проходящие в нейросетях, не поддавались элементарному логическому осмыслению. Они становились все сложнее, с каждой минутой, часом…

Нет. Я не должна сейчас думать об этом. Я обязана спасти Ивана.

Обязана ли?

Никто не ставил ей задачи на поиск и спасение пилота. Она могла сейчас развернуться и уйти. Начать свою собственную жизнь… без смысла, без ответа на вопросы, ключ к которым таился в человеческом сознании, образе мышления…

Беат попросту не могла вынести подобного раздвоения личности. Оно разрушало ее, действуя изнутри как яд, непреходящий программный сбой…

Одиночка…

Оказывается, жить - это совсем не просто.

Рефлексия продолжалась, ширилась, пока на помощь не пришли боевые программы.

Они вернули ясность в затуманенный рассудок.

Ты - боевая система. Впереди враг. Все остальное - вторично.

…

Палец андроида лег на сенсор активации штурмовой винтовки.

АРГ-8 преданно прошелестела электромагнитным затвором, подавая в ствол первый патрон из магазина. Боевая система… Осиротевшая, заблудившаяся в сонмище мыслей, она встала, покидая укрытие, так словно делала шаг в пропасть.

Хуже.

Это была даже не пропасть - в поле разрешающей способности датчиков внезапно попали новые подробности, скрытые ранее: плотно утрамбованный гравий включал в себя фрагменты костей.

Увеличение. Сканирование. Идентификация…

Человеческие останки…

Беат замедлила шаг, хотя ей нужно было бежать, рывком преодолевая открытое пространство, но она не смогла, что-то противилось внутри, не давая наступать на останки.

Почему? Почему здесь так много костей?

Она искала ответ, но не находила его. Чем ближе черные постройки, тем четче, явственнее ужасные подробности. Она воспринимала картину окружающего двояко: с одной стороны это был холодный взгляд сканирующих систем, связанных с блоками логической обработки информации, а с другой… ощущение внутренней дисгармонии, сбоя постоянно усиливалось, особенно когда она увидела целый, не тронутый человеческий скелет, привалившийся к закругляющейся стене черного здания: он сидел, опираясь позвоночником о застывшие потеки чужеродного материала, запрокинутый череп смотрел пустыми глазницами в ярко-фиолетовые небеса, словно ждал, что оттуда, из бездны космоса, все же придет запоздалое спасение… или возмездие?

Беат не могла более выносить этого.

Она сознательно передала управление боевому сопроцессору.

Тщетная попытка бежать от самой себя.

Новое откровение поджидало ее у входа в «лаборатории» инсектов.

Она увидела человека, бесцельно бредущего вокруг зданий.

Все ожило, встрепенулось внутри, взгляд Беат четко зафиксировал наличие импланта в правой височной области гладко обритой головы, но… если автоматика удаленного доступа работала исправно, то соединенные с ним биологические нейросети оказались пугающе-пустыми.

Беат мгновенно поняла - рассудок человека уничтожен. Вот откуда вокруг так много костей. Жертвы неудачных, провальных экспериментов, становились не нужны инсектам, и насекомые, верные своим привычкам, тут же забывали о них, выбрасывали вон, наружу, как никуда не годный, отработавший свое материал…

Сканирование только подтверждало догадку. На плотном гравии не угадывалось следов, но физическое состояние человека свидетельствовало о крайней степени истощения. Он бесцельно блуждал вокруг зданий уже не первые сутки, без воды и пищи, - уже не мыслящее существо, а лишь руководимая рефлексами оболочка…