С лукавым юмором создан образ поэта, витающего в мире грез и пишущего непонятные стихи ("Поэт"). Одно из его стихотворений пригодилось однажды в ходе уголовного следствия: очевидец ночного происшествия, поэт зашифровал это событие в романтических символах своих стихов.

В 1932 году вышел сборник юмористических рассказов, названный Чапеком "Апокрифы". Это оригинальный жанр - веселые, "еретические" перелицовки известных легендарных и литературных сюжетов. Они переосмыслены так, что читатели узнают в них современные автору порядки, нравы, общественные отношения, предстающие в комическом свете. Чапек мастерски снижает религиозные легенды, переводя их в прозаически-бытовой план. Так, например, евангельская легенда об Иисусе, накормившем пятью хлебами тысячи человек, оборачивается темой буржуазной конкуренции в хлеботорговле. Весело звучит рассказ о полуграмотном итальянском священнике, который, впервые услышав от иностранного туриста о Ромео и Джульетте, полагает, что речь идет о его знакомых, носящих те же имена, и поправляет гостя, заменяя поэтическую трагедию Шекспира непритязательной обыденной историей.

Среди произведений этих лет выделяются очерковые зарисовки Чапека "Похвала газетам", "Как делается газета", "Как делается пьеса". Хорошо знакомый с жизнью театра и редакций, писатель с юмором рассказывает об этом мире. Метко схваченные переживания драматурга в театре, где идет его пьеса, или повадки журналистов приобретают особый комизм благодаря своеобразной манере повествования, которая приближается к стилю научно-популярного очерка. И это не внешний эффект.

Каждая мысль, каждый штрих - обобщение, возникшее в результате досконального знания изображаемой среды и длительных наблюдений.

Но при всем богатстве жизненного содержания, которое вобрали в себя эти рассказы и юмористические очерки Чапека, их тематический и идейный диапазон все же сужен по сравнению с его произведениями начала 20-х годов, когда писатель стремился осмыслить пути развития человеческого общества, судьбы всего человечества. И характерно, что написанный позже (1938) очерк Чапека "Как делается фильм" отличается от очерков середины и конца 20-х годов гораздо большей социальной остротой и глубиной раскрытия нравов, царящих в буржуазном киноискусстве. Писатель показывает, как коммерческие махинации вокруг экрана ведут к появлению вопиюще бессодержательных картин, состоящих из крикливых эффектов. До сатирического звучания поднимается голос писателя в этюде о переделке социально-обличительной пьесы в пошлую бульварную кинокартину, безвредную для власть имущих.

В 1933-1934 годах Чапек вернулся к произведениям крупного сюжетного жанра. Выходят его повести "Гордубал", "Метеор" и "Обыкновенная жизнь". Совершенно самостоятельные произведения с разными темами и действующими лицами, они имеете с тем объединены общим замыслом. Автор задумал их как своеобразную трилогию. Этот замысел был связан с возвращением писателя к проблемам познания, которые снова ставятся им в релятивистском духе. Показывая судьбы героев в восприятии разных персонажей, Чапек хотел проиллюстрировать мысль о несовершенстве человеческого познания, стремился, по определению чехословацкого критика Яна Ржезача, показать, "что истин существует столько, сколько точек зрения".

Возвращение к идейным мотивам ранних рассказсз не было случайным у Чапека. Мировой экономический кризис начала 30-х годов и вызванные им социальные бедствия, разруха, безработица развеяли иллюзии писателя о плодотворности "медленного прогресса". И хотя события этих лет не получили никакого отклика в названных произведениях, возвращение к мысли об относительности истины было следствием бессилия Чапека понять и объяснить ведущие процессы общественной жизни.

Однако тенденция и действительное содержание этих повестей Чапека далеко не всегда совпадают. Если в повести "Обыкновенная жизнь" ложная философская подоснова сказывается очень сильно, то в "Метеоре" она менее ощутима, а в "Гордубале" влияние ее минимально. Дело в том, что с неверными философскими посылками в сознании Чапека боролся проницательный художник, хорошо знавший жизнь. Поэтому часто содержание его произведений гораздо шире и глубже философского скепсиса, от которого Чапек отправлялся, а порой и подавляет этот скепсис. Повесть "Гордубал", например, вобрала в себя столько реальных, жизненных черт, что главным ее содержанием стали не загадки познания, а трагическая история бедного закарпатского крестьянина, которого нужда погнала на заработки в Америку, что повлекло за собой развал семьи и стало причиной гибели героя. Повесть "Метеор" более противоречива, и талант художника не всегда спасает автора от ошибочных обобщений.

Повесть распадается на три части, в каждой из которых изложение ведется от первого лица. Три разных человека воссоздают историю неизвестного летчика, погибшего во время авиационной катастрофы. В каждом из этих рассказов в новом варианте возникает, угаданный по скудным деталям, облик главного героя и образы самих рассказчиков с особенностями их характеров, жизненного опыта, представлений.

Повесть, действие которой развертывается в колониальных странах, содержит правдивые картины колониального разбоя и грызни монополий. Но в произведении проступают и наивные релятивистские идеи. Снижает его обобщающую силу преувеличение Чапеком роли подсознательного в человеческой психике.

Из философского тупика вывела Чапека сама действительность, властно потребовавшая от писателя решительных ответов на жгучие политические вопросы, ставшие вскоре вопросами жизни и смерти для его родины.

Есть своя закономерность в том, что появление наиболее значительных произведений, постановка больших общественных проблем падают в творчестве Чапека на первую половину 20-х и вторую половину 30-х годов. В обоих случаях началу творческого подъема у Чапека предшествует рост социально-политических противоречий в Чехословакии и во всем мире. Раскрытие этих противоречий в жизни явно обостряло зрение писателя.

Еще не сгладились последствия мирового экономического кризиса, принесшего огромные бедствия народу Чехословакии, как над миром нависла угроза новой войны. Ее пожар уже бушевал в Испании. Сгущались тучи над границами Чехословакии.

Чапек горячо любил отчизну, любил человечное в человеке, а именно это человеческое начало было попрано в фашистской идеологии. С другой стороны, он видел и силы, породившие фашизм. Во многих своих произведениях он писал о тех уродливых формах, в которые выливалось развитие капиталистического общества. Теперь он стал свидетелем того, как парламентаризм и буржуазная демократия в ряде стран привели к фашизму. По мере назревания международного конфликта писатель постепенно встает на путь антифашистской борьбы.