– Пойду-ка взгляну, как там у них, – сказал Лукулл Аристарзович. – А то бабы-дуры непременно чьи-нибудь права нарушат.

И скрылся за углом, где была дырка, ведущая в ванную. Степанида Прокопьевна молча поспешила следом.

– И нам, что ли, сходить поглядеть? – спросил Ефим Патрикеевич.

– Была охота на хомяка таращиться!

Ферапонт Киприанович так решительно разжаловал Ваську из предков в банальные хомяки, что молодой домовой фыркнул.

– А, может, все не так плохо? – спросил Евсей Карпович. – Я в английском словаре посмотрю, может, по-английски оно благозвучнее будет? Чтобы и впрямь на предка похоже?

– Ты тоже детеныша возьмешь? – полюбопытствовал Ферапонт Киприанович. – Уж ты-то из него истинного домового вырастишь, у тебя-то он заговорит! Ты же грамотный!

– А тебе кто мешает?

– Долго они там что-то, – вдруг сказал Ириней Севастьянович. – Хозяева как-то говорили, что у хомяков это дело быстро делается. А мне же хомячиху еще на Мичуринский проспект вести. А она – балованная, без подкормки не пойдет.

– Насчет двадцати рублей ты с кем сговаривался, с Таисьей? – спросил Ферапонт Киприанович.

– Редкая сквалыга! – пожаловался гость. – Ей же бабы по рублику, по два на хомячиху собрали, а она еще себе что-то выгадать норовит. И помяните мое слово – хомячат она не просто так по семьям раздаст, а покупать заставит.

– Видение, стало быть?! – Ферапонт Киприанович стал наливаться злобой.

– Вот те и деревенская дурочка, – молвил Евсей Карпович. – На предке бизнес делает!

– Лопнуло мое терпение, – сообщил Ферапонт Киприанович. – Пойду разбираться!

И неожиданно быстро исчез.

– Доигралась Таисья, – без избыточного сочувствия сказал Евсей Карпович. – Ты-то хоть свое получить успел?

– Ахти мне! – опомнился гость.

– Пошли скорее, пока сосед там всех не переколотил!

И они черед полторы секунды уже были в ванной комнате Платовых, а оттуда проскользнули в Илюшину комнату.

Но то, что они увидели, взобравшись на стол, вообще не лезло ни в какие ворота.

Домовихи, окружив клетку, тыкали туда и фломастерами, и чайной ложкой, и какими-то прутьями, стараясь разнять мохнатую пару. А пара сбилась в ком, и только визг, который более смахивал на скрип, прямо-таки висел в воздухе, вызывая в ушах боль. Илья сквозь сон догадался заползти с головой под одеяло – и то, еще немного – и проснется.

Вдруг визг окончился, ком распался. Черно-рыжый зверь под угрозой прутьев со скрипом отошел в другой угол клетки. А второй, коричневый, так и остался лежать.

– Машка, Машка! – позвал Ириней Севастьянович. – Ням-ням, Машка! Не встает, дура. Орешка ни у кого не найднтся?

Струхнувшая Таисья Федотовна достала из своих запасов очищенный орех, и его пропихнули к самому носу хомячихи. Но она даже не открыла глаз.

– Ну, ты, баба, допрыгалась, – неодобрительно сказал Евсей Карпович. – Задавил наш Васька эту Машку. Нет больше Машки.

– Как это – задавил? Не мог задавить! – окрысилась Таисья Федотовна. – У них сперва все на лад шло! Это она… это она отдыхает! Отдохнет да и пойдет!

– Шустра ты больно. А расхлебывать – всему дому, – Евсей Карпович забрал у нее прутик и принялся щекотать хомячихе нос и рот. – Видишь, не шевелится.

– На лад шло? – тут над незадачливой бизнес-домовихой навис огромный Ферапонт Киприанович. – Что ты тут врешь? Нешто я не знаю, как это бывает, когда у мужика с бабой на лад идет!

Тут народу на столе прибавилось – явились и Матрена Даниловна, и Лукьян Пафнутьевич, и Якушка с Акимкой.

Домовые, галдя, окружили клетку предка.

– Точно – сдохла! – подтвердил Лукьян Пафнутьевич. – Я дохлятину за версту чую! Эй, Лукулл Аристархович, а ты что скажешь?

Правозащитник как раз собирался втихаря смотаться со стола и вообще из квартиры.

– Нет, ты постой! – Ириней Севастьянович ухватил его за шиворот и даже приподнял. – Такого уговора не было, чтобы ваш хомяк нашу хомячиху до смерти задавил!

– Имеет право!.. – пискнул, защищая предка, Лукулл Аристархович.

– Какое такое право?!

– Он… он… он на своей территории!..

Тут несколько опомнилась и Таисья Федотовна. Будучи домовихой деревенской, а деревенским в наше время тяжко приходится, нажила она знание простого закона: лучший способ защиты – это нападение.

– А откуда мы знаем, хомячиха это или другой хомяк?! – закричала она. – Ты, дяденька, нам к нашему предку другого мужика подвел, вот они и схватились!