– Что, например?

Макс положил палец ей под подбородок и заставил поднять лицо, так что оно оказалось совсем рядом с его лицом.

– Например, вот это, – сказал он, оставляя легчайший поцелуй на ее левом веке.

– Макс! – мягко запротестовала она.

Не обращая внимания на этот протест, он поцеловал второе ее веко.

– И вот это. – Его губы дразнили уголок ее рта, потом другой, потом скользнули к ее ушку и ямочке под ним.

– Макс! – ее протест прозвучал еще слабее.

– И вот это, – выдохнул он на нежную кожу ее шеи и провел языком дорожку к воротничку ее блузки.

– Макс! – ее голос уже звучал еле слышным шепотом, и в нем исчезли последние следы протеста. Ей надо было еще. Он касался ее только пальцем под подбородком и губами. А ей надо было еще. Ее руки взметнулись вверх и вцепились в его плечи.

Макс чуть приподнял голову – для того, чтобы заглянуть Кейтлин в глаза. Там не было страха – только смущенное ожидание. Сердце его сжалось, и он с трудом сглотнул, легко обхватывая руками ее талию, стараясь сдержать страсть, грозящую выйти из-под контроля. Он не мог рисковать тем, что будет слишком порывистым и спугнет ее.

Только обретя вновь долю потерянного самообладания, он позволил себе вновь и вновь отведать ее губ: его легкие поцелуи манили и соблазняли. Он не целовал ее крепче, пока не почувствовал, что ее ногти впиваются ему в спину. Тогда язык его начал совершать отважные набеги на ее рот, выманивая за собой ее язык. Когда ее язык, наконец, последовал за ним, он смог позволить своим пальцам медленно скользнуть вверх, под ее пышные груди.

Ей казалось, что все ее тело стало огненно-текучим (как будто его пронизало шампанское, затуманенно подумала она), и пальцы ее сжались на его плечах. Казалось, она уплывает куда-то, и он был ее якорем, ее защитой.

Но чувство защищенности рассыпалось, когда большие теплые руки Макса легли на ее грудь. Паника начала поднимать свою уродливую голову. Кейтлин напряглась: у нее перехватило дыхание.

Ощутив перемену в ее настроении, Макс нежно приказал:

– Открой глаза, нежная Кейти. Посмотри на меня. – Когда она послушалась, он удержал ее взгляд. – Просто смотри на меня, – прошептал он. – Ты такая прекрасная, такая теплая и нежная.

Он продолжал бормотать что-то успокаивающее, а его руки нежно гладили ее пышные груди.

У Кейтлин снова перехватило дыхание, но на этот раз она знала, что это не имеет никакого отношения к призракам былого – и самое прямое отношение к этому полному жизни, чувственному мужчине, обнимавшему ее. Она откинула голову назад и закрыла глаза, приглашая его снова целовать ее губы.

Макс с радостью принял ее приглашение. Полная жизни и озорная Кейтлин была очаровательна, но эта Кейтлин, мягкая и жаркая, его ошеломила. Только то, что наверху сидел маленький мальчик, помешало Максу пойти дальше. С сожалением он опустил руки в относительную безопасность ее талии и в последний раз поцеловал ее губы.

– Боже, какая ты сладкая, – прошептал он ей на ухо, потом чуть отодвинулся, чтобы взглянуть на нее. – А теперь посмей только сказать мне, что не встречаешься с мужчинами, – бросил он ей вызов.

Она открыла глаза и встретила его взгляд. Его глаза – какого они были цвета? Ярко-синие? Ультрамариновые? Ее ресницы снова опустились, затрепетав.

– Не встречаюсь, – ответила она. Когда его губы опустились чуть зажав шею сбоку, она с трудом выговорила: – Я… ах… я могу сделать исключение.

– Сделай милость, – прорычал он ей в шею. – На эту пятницу.

– Гмм. Я… я не уверена, что смогу найти, с кем оставить Джорди – времени остается так мало, – попыталась увильнуть она.

Макс прикусил ее плечо, потом языком погладил укушенное место.

– Вечером в пятницу. Я заеду за тобой в половине восьмого.

Ну же, настаивал какой-то голосок у нее в голове. Что в этом дурного? Конечно, они очень разные, но принять приглашение на обед – еще не значит ответить «да» на предложение выйти замуж. Кроме того, это ощущение текучего жара в ногах было таким приятным – больше чем приятным. Чудесным. Она просто обязана получше узнать это ощущение.

– Ладно. Я постараюсь что-нибудь сделать, – прерывающимся голосом уступила она: губы Макса продолжали свою нежную атаку на ее шею и плечи.

– Мам? Макс тебя целует, чтобы больше не болело, или это взрослый вздор? – пропищал заинтересованный голосок со ступенек.

Кейтлин почувствовала, как щеки ее заливает горячая краска, и не смогла выговорить ни слова. Макс, ничуть не смутившись, поднял голову и спросил:

– А как по-твоему, Джорди?

– Кто знает? – Джордан равнодушно пожал плечами. – У тебя найдется что-нибудь поесть?