Шрифт:
– Но что вы делали в квартире? Ведь, как я понимаю, вы не знакомы ни с Ингой, ни с Аланой Стоун?
Взоры всех собравшихся устремились на меня.
Знаете, в такие вот критические моменты нередко бывает так, что вас посещает вдохновение и в мозгу рождается гениальнейшая идея.
– Я… ошибся адресом.
Ладно, согласен, идея не такая уж гениальная. Но комиссара я явно ошарашил.
– Ошиблись?
– Да, я должен был прийти к одному из своих клиентов. Но, видимо, перепутал номер квартиры. Или дома.
Хотел добавить «или улицу», но вовремя сдержался.
– Вы можете назвать имя вашего клиента?
– Ага. Иоганн Себастьян Бах. Так он мне представился.
Наблюдая за физиономией комиссара, трудно было удержаться от смеха. Хотя зря я все это затеял. Такие шуточки до добра не доведут.
– Как вы сказали… Иоганн…
– Ну, я не уверен, что это его настоящее имя.
– Хорошо. Для чего вы должны были встретиться? И вообще, может ли фримен Бах подтвердить ваши показания?
– К сожалению, я не могу раскрывать конфиденциальную информацию. Даже сообщив вам имя моего клиента, я уже нарушил условия договора.
Торн помолчал, сверля меня мрачным взглядом, но все же спросил для верности:
– Так вы утверждаете, что не имеете представления о том, какова причина всех последующих после вашего прихода событий?
– Совершенно верно. Все это – лишь нелепое стечение обстоятельств. Я не имею никакого отношения ни к фримену Бронксу, ни к сестрам Стоун.
– Гм… Хорошо, можете быть свободны.
По виду Торна было ясно, что я не оправдал его ожиданий. Ну, теперь-то мне точно несдобровать.
– Перерыв пятнадцать минут! – провозгласил Ллойд, вызвав у всех присутствовавших единогласный вздох облегчения: на часах уже без четверти два. Большинство членов комиссии тут же выскочили из-за стола и отправились кто куда. Торн подозвал к себе Сгаонэ и что-то ему сказал на ухо. Тот подошел ко мне.
– Пройдемте со мной, фримен Хантер.
– Как, разве мы не остаемся?
– В вашем присутствии больше нет необходимости.
– Вот черт! На самом интересном месте…
Мы спустились на несколько этажей вниз и вошли в дверь с табличкой «Дэниэл Торн, комиссар Третьего округа».
Сгаонэ предложил мне кресло напротив рабочего стола, в которое я тут же и уселся.
– Какова будет моя дальнейшая судьба, инспектор?
Туземец недоуменно взглянул на меня, потом буркнул:
– Я не гадалка и судьбу предсказывать не умею!
Я сконфуженно опустил голову. Совсем забыл, что паренек совершенно не понимает юмора.
Сгаонэ извлек из специального сейфа два бланка – из тех, что до сих пор используются на Периферии для оформления официальных документов.
– На данный момент мы не можем предъявить вам такое обвинение, по которому можно было бы заключить вас под стражу, так что вы свободны. Но учтите – мы заинтересовались вашей персоной. В общем-то, мы уже сейчас можем предъявить вам некоторые обвинения.
– Можете – так предъявите, нечего резину тянуть, – отмахнулся я. – А не можете – так давайте сразу решим, что мне дальше делать.
– Я уже сказал – вы можете быть свободны… До известных пределов. В частности, мы запрещаем вам покидать планету в ближайшие два месяца. Вот соответствующие документы.
Я не спеша поставил отпечаток пальца на оба экземпляра подписки о невыезде и направился к выходу. Сгаонэ окликнул меня у самых дверей.
– Фриледи Стоун упоминала, что преследовавшие вас люди искали какую-то информкарту… Вам действительно ничего не известно об этом?
– Если бы я знал хоть что-то, то сразу бы вам сказал, инспектор, – ответил я тоном законопослушного гражданина.
7
Выйдя из здания ГПУ, я тут же увидел Алану. Она стояла возле самого выхода, оглядываясь по сторонам (видимо, в поисках такси). Немного помедлив, я подошел к ней.
– Привет.
Больше ничего не пришло в голову.
– А, это вы… – едва взглянув на меня, ответила она. – Что вам нужно?
– Хм… Ну для начала – чуть более дружелюбного отношения.
– Мне сейчас не до любезностей, фримен Хантер.
– Дарк. Зови меня просто Дарк.
– Так что вам нужно?