Когда он встретил Нэнси впервые, ей было всего семнадцать лет, она только что закончила колледж в Холиуке. Теперь это была красивая двадцатидвухлетняя красавица, превратившаяся из «гадкого утенка» в настоящую принцессу: она действительно была хороша, а это только шло на пользу заведения. Мужчины явно искали с ней контакта, у них загорались глаза при виде ее волнующей походки, она не шла, а как будто парила в воздухе… Золотистые волосы, очень густые и длинные, лежали у нее на плечах, светло-карие большие глаза выдавали ее добрую натуру: доброжелательный приветливый взгляд располагал к ней каждого, кто с ней общался. Для работы в конторе, где клиентура была особенно недоверчивая и капризна, она была сущим кладом, и Эрл не мог не заметить этого факта. Он платил ей 25 долларов в неделю, но обещал повысить ставку, как только дела несколько улучшатся.

В качестве поощрения он обещал ей 5 процентов от каждого гонорара. Нэнси была довольна, и все трое были довольны.

Девушка отличалась ровным, спокойным характером, сильной волей и сообразительностью, поэтому Эрл был спокоен за ее участок работы. Когда дела требовали его отлучки, он не беспокоился за фирму. Он знал, что она со своей интуицией поступит всегда правильно и не подведет его.

Она сняла двухкомнатную квартиру недалеко от отеля «Адельфи», в восточной части 48-й улицы. В качестве компаньонки и домашней хозяйки с ней вместе жила пятидесятилетняя старая дева, служившая еще у них в доме при жизни матери Нэнси. Больше всего мисс Кэрри (так звали компаньонку) беспокоила судьба Нэнси. Она мечтала выдать девушку замуж за какого-нибудь скромного парня, но годы шли, и она печалилась от того, что все оставалось по-прежнему без изменений… Прежде чем направить машину в сторону Парк-авеню, Эрл притормозил возле небольшой кондитерской. Купив коробку шоколадных конфет для Нэнси, он снова сел в «бьюик» и дал газу.

Ровно в одиннадцать утра он вошел в свою контору веселый и бодрый. Утренняя прохлада подействовала на него благотворно, он забыл свои ночные страхи и переживания и сосредоточился только на том, что в его кармане лежал чек на 10 тысяч долларов. Нэнси была на месте и что-то печатала.

– Хэлло, Нэнси! Это будет тебе задатком за хорошее поведение, сказал Соммерс, положив перед девушкой сверток.

– Доброе утро, Эрл! Я рада видеть вас, мистер Соммерс, живым и здоровым. Этой ночью мы чуть не потеряли вас, сэр… – сказала она, привстав с места. Она развернула сверток. – Спасибо за конфеты… Это ведь конфеты не так ли, сэр? За пять лет работы у вас я не заметила никаких сдвигов. Ваша фантазия лишена разнообразия…

– Ну, если ты разлюбила конфеты, отдай их Кэрри… и все дела!

– Кэрри только коллекционирует коробки, поэтому хоть в этом проявляйте какое-нибудь разнообразие. Не покупайте больше коробок с подобным рисунком… Их у нее больше полусотни накопилось. И знаете, что она иногда говорит?

– Кэрри занимается коллекционированием? Воображаю! И куда вы деваете весь этот хлам?

– Кэрри отсылает их в качестве игрушек своим племянникам в деревню…

– Пустые?

– Иногда она кладет туда кое-что…

– Ну и что же она говорит?

– Она говорит: «Неужели эти художники не умеют рисовать ничего, кроме роз?»

– Вероятно. Мне почему-то тоже так показалось… – засмеялся Соммерс и прошел в свой кабинет с виноватым видом.

Открывая дверь, он обернулся и сказал:

– Как только появится Марк, пусть немедленно зайдет ко мне. Он мне нужен. Почта была?

– Почта у вас на столе, а телефонных звонков, представляющих интерес, не было.

– Хорошо. Сейчас я займусь почтой и своим «бортовым журналом», мне есть кое-что туда вписать… А позднее поговорим.

Когда Эрл вошел в кабинет, сердце радостно у него екнуло в груди. Наконец-то он снова у себя, в своем уютном кабинете, отдохнет душой и телом, и все тяжелое и сложное останется позади.

Усевшись за стол, он заметил на подоконнике вазу с цветами. Он улыбнулся, вздохнул и начал просматривать почту.

Большей частью это были счета или напоминания об уплате очередных взносов за аренду помещения, за машину, купленную в кредит, за целый ряд нужных приобретений.

Как кстати я получил эти деньги, – подумал Соммерс, – теперь можно будет расплатиться со всеми долгами, и еще кое-что останется на жизнь… Последний конверт, который он распечатал, содержал в себе письмо, подписанное некой миссис Флеминг. Содержание его сводилось к тому, что этой женщине понадобилась помощь фирмы «Сфинкс» в расследовании довольно нелепой и странной ситуации. Миссис Флеминг сообщала в письме, что она ежедневно получает анонимные письма оскорбительного характера с угрозами и постоянным напоминанием о ее скорой кончине, что ее мало тревожит, так как ей уже 86 лет и она давно готова предстать перед господом Богом, но оскорблений в ее адрес она терпеть не хочет.

Она сообщает в письме, что уже обращалась в полицию, но там отнеслись к делу несерьезно, они посоветовали ей не обращать внимание на угрозы какого-то маньяка, который от нечего делать терроризирует ее.

Далее она подробно сообщала свой адрес и выражала надежду, что «Сфинкс», пользующийся, как она слышала, доброй славой, на ее просьбу откликнется.

Ну что за дело, – подумал разочарованный Эрл. – Неужели придется заниматься подобной ерундой?

Он бросил письмо на стол и с досадой нажал на кнопку. В кабинет вошла Нэнси и вопросительно посмотрела на него.

– Марка все еще нет?

– Вчера он проводил меня до дома. Мы добрались с ним на городском транспорте. Потом он взял такси и уехал. По всей вероятности, он слишком поздно приехал домой…

– Ничего, скоро он купит машину, по меньшей мере, какой-нибудь «мустанг», он еще утрет всем нос! Надеюсь, что после этого он перестанет опаздывать на работу…

– Я задержался, чтобы купить этот ворох газет, – раздался голос входящего в кабинет Марка. Вид у него был крайне возбужденный. – Вчерашний рейс вызвал настоящую сенсацию, ты только взгляни на эти заголовки!