И они продолжили, хотя и с лёгкой опаской: а вдруг троим зверям, которых они преследовали, не понравится их появление. Вдруг они проявят по отношению к ним враждебные намерения? И Хрюке очень у захотелось, чтобы его дедушка П.В. был сейчас с ним, а не где-то неизвестно где. А Винни-Пух подумал, что хорошо бы им сейчас встретить Кристофера Робина, совершенно, естественно, случайно. Просто потому, что он очень любил Кристофера Робина. Тут Винни-Пух снова остановился и облизал нос, чтобы охладить его: нос стал слишком горячим. И не без причины – теперь они шли по следам четырёх зверей!

– Ты видишь, Хрюка? Посмотри на эти следы! Три, стало быть, Вузлы, и один, стало быть, Визли. К ним присоединилась ещё одна Вузла!

Похоже, так оно и было. Следы пересекались друг с другом, налезали друг на друга, но сомнений быть не могло: на снегу чётко отпечатались четыре пары лап.

– Я думаю, – Хрюка облизал пятачок, но его это нисколько не успокоило.

– Я думаю, что я кое о чём вспомнил… Только что вспомнил об одном деле, которое не сделал вчера и которое не смогу отложить на завтра. Поэтому мне ничего не остаётся, как вернуться и заняться этим самым делом.

– Займёшься им во второй половине дня, и я тебе помогу, – рассеянно ответил Пух.

– Это не то дело, которым можно заниматься во второй половине дня, – быстро возразил Хрюка. – Это очень даже утреннее дело, которым надо заниматься утром! И не просто утром, а… который сейчас час?

Винни-Пух взглянул на солнце.

– Около двенадцати.

– Вот я и говорю, заниматься им надо от двенадцати часов до пяти минут первого. Поэтому, мой дорогой Пух, ты уж меня извини, но… Ой, что это?

Винни-Пух вскинул голову, посмотрел на небо, услышал свист, повернулся к большому дубу и увидел своего лучшего друга.

– Это Кристофер Робин, – ответил он.

– Ну, теперь за тебя можно не беспокоиться, – обрадовался Хрюка. – С ним тебе ничего не грозит. До свидания, – и со всех лап бросился к своему домику, очень довольный тем, что расстояние между ним и опасностью увеличивается с каждым прыжком.

Кристофер Робин медленно спустился с дерева.

– Глупышка ты эдакий, чем это ты занимался? Сначала один дважды обошёл лиственную рощу. Потом Хрюка побежал за тобой, и вы обошли её вдвоём. И уже двинулись на четвёртый круг, когда…

– Подожди, подожди, – Винни-Пух поднял лапу.

Сел и задумался, как только мог глубоко. Потом приставил заднюю лапку к одному из следов… пару раз почесал нос и поднялся.

– Так, – протянул Винни-Пух.

– Теперь понятно, – добавил он.

– Я такой глупый, что сбить меня с понталыку – пара пустяков, – вырвалось у него. – Ну просто медвежонок со слабеньким умишком!

– Зато ты лучший на свете медвежонок, – постарался утешить его Кристофер Робин.

– Правда? – сразу оживился Пух. И сразу повеселел. – Так или иначе, а время уже обеденное.

И он поспешил домой.

Старый серый ослик Иа стоял один-одинёшенек в самом заросшем репейником уголке леса, расставив передние ноги, свесив голову набок, и размышлял о жизни. Иногда он с грустью спрашивал себя: «Почему»? Случалось, в голове у него возникал другой вопрос: «За что»? Бывало, и третий: «Отчего так»? А порой выходило, что он просто не представлял себе, о чём думает. Поэтому Иа очень обрадовался, увидев топающего мимо Винни-Пуха: ведь у него появилась возможность немного отвлечься от печальных мыслей, хотя бы для того, чтобы спросить заунывным голосом: «Как поживаешь»?

– А ты как? – ответил вопросом на вопрос Винни-Пух.

Иа горестно помотал головой.

– Не очень-то как, – после долгой паузы вырвалось у него. – И вообще, давно уже просто никак.

– Бедняжка ты наш, – сочувственно покивал Винни-Пух. – Как же мне тебя жаль. Дай я на тебя хоть как следует посмотрю.

Иа принялся понуро щипать травку, а Винни-Пух тем временем обошёл его кругом.

– А что случилось с твоим хвостом? – изумился он.

– А что с ним случилось? – полюбопытствовал Иа.

– Его просто нет!

– Ты уверен?

– Видишь ли, хвост, он или есть, или его нет. Ошибиться тут невозможно. А твоего хвоста, там, где ему положено, нет!

– А что же там есть?

– Ничего.

– Дай-ка посмотрим, – Иа медленно повернул голову к тому месту, где совсем недавно у него был хвост. А потом, обнаружив, что не может схватить его зубами, так же медленно начал поворачивать её в обратную сторону, пока, наконец, она не заняла исходное положение, после чего Иа опустил её вниз и заглянул себе между ног, но ничего не нашёл и там. Тогда ослик с протяжным, грустным вздохом признал: «Похоже, что ты прав».