Автобус проехал метров пятьдесят по шоссе, свернул в лес на узкую грунтовую дорогу, спустился в ложбинку, окруженную густыми кустами, и замер.

— Пассажирам покинуть транспортное средство, приготовить документы и декларации, — объявил длинный и первым сошел на землю.

Сходя, он окинул взглядом ряды кресел и, наткнувшись на соседку пассажира с седым ежиком, кокетливо проговорил:

— Какие тут девочки едут!

Через несколько минут только медлительным законопослушным финнам было еще непонятно, что это — никакой не дорожный милицейский контроль, а нормальные бандиты. И все же видимость этого самого контроля пока сохранялась.

— Всем встать лицом к автобусу, поднять руки! — кричал длинный, поводя стволом «Калашникова».

Автомат у него был старинный, с деревянным прикладом, каких давно уже нет у спецслужб.

Пассажиры послушно встали плечом к плечу у борта автобуса, уткнулись в него носами и, подняв руки, прижали их к грязноватому прохладному железу.

— Не поворачиваться! — приказал длинный.

Двое других парней, тоже в камуфляже, подъехали следом на милицейской машине, сноровисто открыли нижние багажные отсеки автобуса и принялись сбрасывать на землю чемоданы и сумки пассажиров.

— Кто знает финский? — спросил тот же длинный.

— Я, — несмело отозвалась Нина и слегка повернула голову.

— Я сказал, не оглядываться! Встань рядом, будешь переводить. Значит так. Крайний слева три шага назад!

Крайним слева был как раз немолодой финн. Девушка перевела ему слова длинного, тот отшагал, пятясь, нужное расстояние.

— Багаж есть?

Финн, видимо, понимал русский, потому что сразу отрицательно закачал головой.

— Тогда документы и декларацию. — Длинный заглянул в декларацию и спросил: — Три тысячи? Пусть предъявит.

Финн послушно вынул из внутреннего кармана голубоватые деньги. Длинный мгновенно с отработанной ловкостью выхватил их и объяснил:

— Берем для проверки на подлинность. Встать на место.

Следующей оказалась молодая русская женщина с мальчиком лет шести. Она была типичной пышнотелой кустодиевской дамой, а модная одежда делала ее весьма элегантной.

— Эта бабец моя, — проговорил вдруг широкоплечий сквозь маску и сделал шаг в ее сторону. Прежде он только угрожающе наставлял свой «Калашников» на пассажиров. — Такую попку пропустить Бог не велел.

— Ладно, багаж проверим, сделаешь ей полный осмотр, — лениво разрешил длинный.

— Послушайте, вы что, с ума сошли! — возмущенно спросила Нина, исполнявшая роль переводчицы. — Здесь же ребенок.

— У-тю-тю-тю, — передразнил ее длинный, — какие мы сердитые. — Микроб! Ее хочешь проверить? — обернулся длинный к широкоплечему. — У нее во влагалище точно наркота запрятана.

— Не, я другую выбрал.

— Ладно, тогда я лично ее осмотрю. Ой, как она красиво сердится! Вот телки-дуры! — проговорил он с деланным недоумением. — Сначала брыкаются, а потом говорят: «Спасибо, товарищ старший лейтенант».

— Ты у нее цепочку проверь, — лениво посоветовал широкоплечий.

— Не надо ее проверять, она медная! — И студентка-красавица испуганно схватилась за свою цепочку.

— Ну-ка, ну-ка покажь. Ты чего там прячешь? Что, сама наркоту везешь?! Вот кто тут у нас курьер, значит?

Длинный потянулся к ее шее и, легко отбив руку девушки, рванул цепочку. Через несколько секунд в руке у него уже болтался медальон с волосами жениха.

— Посм-о-о-трим, что там, — проговорил он, наслаждаясь испугом владелицы.

— Отдайте, слышите, отдайте, я вам потом заплачу, сколько скажете, только не это! Слышите! — начала умолять девушка. — Ну хотите, я на колени встану?

— Ни хрена себе! — заинтересовался длинный. — Ты как будешь стоять: раком или передком?

И тут недавний сосед девушки неожиданно стал его звать:

— Товарищ старший лейтенант, а товарищ старший лейтенант, разреши повернуться, а то обдристаюсь!

— Кто там голос подал? Ты, что ли? — и длинный с тремя звездочками на погонах, продолжая держать в руке медальон, болтающийся на цепочке, подошел к невидному мужику с седоватым ежиком.

А тот повернулся и с дурашливо-жалкой улыбкой запросил:

— Разреши за елку сбегать. У меня ж запасных штанов нету! Ей-богу, тёрпелка кончилась!

— Со страху, что ли? — обрадовался длинный.

— А то с чего же! — подтвердил пассажир, быстро-быстро стал переминаться с ноги на ногу и жалобно простонал: — Старший лейтенант, будь человеком, счас дристану!

— Проводи этого мудака за елку, — скомандовал длинный широкоплечему, — и проследи, чтобы не рванул куда. — Иди! — повернулся он к пассажиру.