– Вообще-то я знаю его фамилию, – прервала его Нэнси Молдау.

Оба агента вперились в нее взглядом.

– Когда он раскрыл бумажник, чтобы достать толстую пачку денег, я увидела его водительское удостоверение. Имя и фамилию запомнила отчасти потому, что такая продажа бывает раз в жизни, но главным образом… звучали они так величественно. Совершенно ему не подходили. Помнится, я еще подумала, что такого следовало назвать Барни или Фред. Вы знаете, как в сериале «Флинтстоуны».

– И как его звали? – спросил Стерлинг.

– Клайтон Блейсделл. Точнее, думаю, Клайтон Блейсделл-младший.

К половине шестого того же дня они получили всю информацию по интересующему их человеку. Клайтон Блейсделл-младший, он же Блейз, арестовывался дважды. Первый раз – за нападение и избиение директора сиротского приюта, в котором он жил (приют назывался «Хеттон-хауз»), второй – много лет спустя, за мошенничество. Подозреваемый сообщник, Джордж Томас Рэкли, он же Хриплый, соскочил с крючка, потому что Блейз не дал против него показаний.

Согласно полицейскому досье, Блейсделл и Рэкли работали в паре как минимум восемь лет, прежде чем Блейз попался на мошенничестве, слишком сложном для здоровяка с ограниченными умственными способностями. В исправительном центре Саут-Портленда у него определяли коэффициент интеллектуального развития, и он набрал так мало баллов, что попал в пограничную категорию. А на полях кто-то красной ручкой написал:

Стерлинг нашел весьма занимательными подробности мошенничества. Участвовали в нем здоровяк в инвалидном кресле и мужчина небольшого роста, который это самое кресло толкал. Этот господин представлялся как преподобный Гэри Кроуэлл (почти наверняка Рэкли). Преподобный Гэри (так он себя называл) заявлял, что собирает деньги на христианский марш в Японии. Если лохушек (трюк рассчитывался на пожилых дам с небольшим банковским счетом) не удавалось убедить в необходимости пожертвования, преподобный Гэри сотворял чудо. Именем Иисуса приказывал здоровяку подняться с кресла и пойти.

Еще более забавными показались Стерлингу обстоятельства ареста. Восьмидесятилетняя старушка по имени Арлен Меррилл проявила завидную бдительность и вызвана полицию, пока «преподобный» Гэри и его «ассистент» находились в гостиной. Потом вернулась к ним, чтобы разговорами задержать до приезда копов.

Преподобный Гэри почуял неладное и смылся. Блейсделл остался. В своем рапорте коп, который проводил арест, записал: «Подозреваемый сообщил, что не мог убежать, поскольку его еще не излечили».

Стерлинг обдумал имеющуюся в его распоряжении информацию и решил, что похитителей все-таки двое. Как минимум двое. Рэкли не мог не участвовать в этом деле, потому что такой тупица, как Блейсделл, конечно же, не сумел бы провернуть все сам.

Он снял трубку, позвонил, задал вопрос. Несколькими минутами позже ему перезвонили, и ответ его удивил и озадачил. Джордж Томас «Хриплый» Рэкли умер в прошлом году. Его нашли зарезанным в районе Портлендских доков, неподалеку от притона, в котором, по сведениям полиции, незаконно играли в карты и кости.

Дерьмо. Значит, Блейсделл работал с кем-то еще?

И этот человек играл роль мозгового центра, как раньше – Рэкли?

Иначе и быть не могло, не так ли?

К семи вечера вся правоохранительная система штата искала Клайтона Блейсделла-младшего.

К тому времени Джерри Грин из Горэма обнаружил кражу своего старого «мустанга». Через сорок с небольшим минут автомобиль уже значился в списке угнанных.

Примерно в то же время полицейское управление Уэстбрука сообщило Стерлингу телефонный номер женщины, которую звали Джорджия Кингсбери. Миссис Кингсбери читала вечернюю газету, когда ее сын, увидев полицейский рисунок, спросил: «Разве не этот дядя заходил в прачечную? А почему у него нет дырки на лбу?»

Как миссис Кингсбери доверительно сообщила Стерлингу: «Я взглянула на рисунок и сказала: „Господи“».

В 7.40 Стерлинг и Гранджер приехали в дом Кингсбери. Они показали матери и сыну фотографию Клайтона Блейсделла-младшего, сделанную в полицейском участке при задержании. Фотография была нечеткой, но Кингсбери сразу признали того мужчину. Стерлинг уже понял, что те, кто хоть раз видел Блейсделла, запоминали его надолго. И мысль о том, что этот здоровяк стал последним, кого увидела Норма Джерард в доме, где прожила всю жизнь, вызывала у Стерлинга ярость.

– Он мне улыбнулся, – ввернул мальчик.

– Это хорошо, сынок, – ответил Стерлинг и взъерошил ему волосы.

Мальчик отпрянул.

– У вас холодная рука.

– Тебе не кажется странным, что большой босс посылает такого парня закупать все необходимое для малыша? – спросил в автомобиле Гранджер. – Парня, которого так легко запомнить?

Подумав над вопросом коллеги, Стерлинг решил, что да, что-то тут не складывается, но оптовые закупки Блейсделла говорили о другом, более оптимистичном, на чем он и предпочел сосредоточиться. Похитители закупали все необходимое для ребенка, потому что не собирались его убивать, во всяком случае сразу.