Маргерит снова рассмеялась, ее забавляли решительные манеры подруги. Луиза оставалась прежней, даже несмотря на то что стала графиней.

— Мне очень захотелось посмотреть на них, как только я получила твое приглашение.

Вечером, когда внизу на стенах и на столах засияло бесчисленное множество свечей, Маргерит вышла из спальни. Она надела одно из своих двух новых платьев, юбка на нем из изумрудно-зеленого шелка была спереди подобрана, открывая вышитую нижнюю юбку с рюшами; за корсаж она заложила кусочек кружева, надушенного розовой водой. Горничная сделала ей высокую прическу с локонами по бокам, а сзади заколола волосы пряжкой с драгоценными камнями. Маргерит не нравилось это сооружение, но она не хотела показаться деревенской простушкой в кругу знатных гостей Луизы. Она вошла в гостиную, где приглашенные, разбившись на группки, вели тихие беседы.

Первое, что бросилось ей в глаза, это пушистый, золотистого цвета, восточный ковер и уютная мебель, обитая парчой в тон ковру. Куда бы она ни взглянула, везде горели свечи, наполняя комнату золотистым светом.

И вдруг она увидела Чарлза. Он все еще был бледен после случившегося, но она не заметила никаких признаков слабости. Длинные волнистые волосы, которые он не пудрил, были скреплены сзади атласным бантом и своим теплым блеском смягчали резкие черты его лица. Голубые глаза, обрамленные темными ресницами, весело блестели. Он заметил Маргерит, улыбка исчезла с его лица, и он, прищурившись, окинул ее подозрительным взглядом.

Ее сердце бешено забилось — он был так красив, что у нее не хватало сил отвести от него взгляд. Светло-серый шелковый камзол, расшитый серебряными позументами; жилет, украшенный серебряными пуговицами и тонким серебряным шитьем, из-под белоснежной пены кружев выглядывали запястья. У Маргерит пересохло в горле.

Проведя несколько недель в грустном одиночестве и располагая достаточным временем, чтобы все проанализировать, она пришла к выводу, что влюблена в человека, любовницей которого стала неожиданно для самой себя. «Чарлз, любовь моя», — беззвучно прошептала она и даже дала себе клятву найти способ смягчить его гнев.

Голоса смолкли, и гости замерли, увидев, как Чарлз смотрит на Маргерит, на это видение в зеленом шелке и розоватом жемчуге — в волосах, на шее, запястьях и в ушах. Она излучала женственность, в ней чувствовалась сила, ее улыбка ослепляла, от груди исходил аромат роз. Он сразу узнал этот напоенный солнцем аромат, и хотя сердце его сжалось от тоски, он не мог допустить, чтобы она снова ранила его своим равнодушием и презрительным взглядом янтарных глаз. И он воздвиг в своем сердце стену, отгораживаясь и защищаясь от нее. И всей своей израненной душой стремясь к этой единственной в мире женщине, которую он любил больше жизни.

— Разве она не прелесть? — шепнула ему на ухо Луиза.

— Да, но упряма и неразумна, — холодно ответил Чарлз. Он сказал это достаточно громко, чтобы Маргерит услышала. — И корыстна.

— Это несправедливо, — возмутилась Маргерит, окидывая его взглядом с головы до ног. Она небрежно помахала веером перед его лицом, лукаво глядя золотисто-янтарными глазами.

Горячая волна пробежала по его телу, вновь пробуждая прежнюю страсть. Ему захотелось прижать ее к себе и увидеть, как ее глаза загораются вожделением от его поцелуев. Здесь, вдалеке от мрачного дома Леннокса, она казалась совсем другой.

— Я всегда говорю правду, — тихо возразил он, не сводя с нее горящего взгляда.

— Правду, которая тебе нравится, — вполголоса парировала она.

— Ах! — воскликнула Луиза, восхищенно взмахнув веером. — Какой тонкий юмор, какое остроумие! Чувствую, что сегодняшний обед не будет скучным.

— Только в том случае, если вы подсыплете яд в крем леди Леннокс, — произнес Чарлз с непроницаемым выражением лица, но во взгляде его был вызов.

— Сначала я попрошу тебя попробовать каждое блюдо, — вкрадчивым голосом проговорила она, и Чарлз невольно усмехнулся.

— Только если ты насильно затолкаешь его мне в горло.

— Я ни за что не дотронусь до тебя, Чарлз, даже под угрозой отравления! Лучше умереть, чем сидеть рядом с тобой. — Маргерит, нахмурившись, повернулась к Луизе: — Если ты посадишь меня рядом с ним, я уйду.

— Не беспокойся, — засмеялась Луиза. — Можешь сесть где захочешь. — В напудренном парике и кремовом атласном платье с желтой стеганой нижней юбкой она выглядела очень величественно. Когда дворецкий объявил, что обед подан, она взяла Чарлза под руку: — Пойдемте к столу.

Только после ухода Чарлза Маргерит смогла оглядеться по сторонам. Ее окружали около двух десятков гостей в великолепных нарядах из шелка, парчи и атласа всех цветов радуги.

Стены столовой были увешаны гобеленами, а над ними тянулся длинный ряд портретов и картин. Белый потолок украшали лепные узоры и гирлянды. Темно-красный ковер придавал комнате элегантный вид.

Белые скатерти, салфетки и огромные вазы с желтыми и розовыми розами завершали убранство столов, а хрустальные бокалы и начищенное серебро сверкали в свете горящих свечей.