Первоначально наступление ЛАГ развивалось вполне успешно. Но упорная оборона поляками города Побьянице заставила «зеленых эсэсовцев» отклониться от направления намеченного наступления. Можно себе представить, какое невероятное унижение испытали чины «элиты из элит» — полка личной охраны самого Адольфа Гитлера — когда на помощь им на этот опасный участок фронта были переброшены пехотные полки 55-й и 10-й дивизий вермахта. Ранним утром 8 сентября немцам удалось, наконец, взять Побьянице, однако Лейбштандарт Адольфа Гитлера не только не стяжал себе при этом особых лавров, но и был подвергнут нелицеприятной критике генерал-майором вермахта Лехом. По мнению генерала, военная подготовка эсэсовцев из Лейбштандарта оставляла жедать много лучшего и требовала серьезной доработки. Ему (неофициально) вторил сам «отец» частей СС особого назначения Феликс Штайнер: «Это просто трогательно. Если бы фюрер только знал, как многого его белокурые гиганты еще не умеют»! [462] В данной ситуации никакие оправдания в расчет не принимались. Поскольку Лейбштиандарт СС Адольфа Гитлера, хотя и воспитанный в духе повышенного чувства ответственности, на деле создавал, вследствие своей недостаточно высокой боевой выучки, затруднения командованию вермахта, его, по мнению высшего армейского начальства, надлежало отправить в резерв, где инструкторы вермахта занялись бы его обучением. Хотя до зачисления в резерв дело не дошло, Лейбштандарт все же был выведен из состава 8-й армии и придан 4-й танковой дивизии под командованием ветерана-«фрейкоровца» генерал-лейтенанта Ганса-Георга Рейнгардта, входившей, в свою очередь, в состав 10-й армии генерала Вальтера фон Рейхенау.

Совершеив лихой бросок на Гродзиск-Мазовецкий, юго-восточнее Варшавы, предотвративший выход польских сил из окружения, I батальон ЛАГ направился к городу Ольтаржев, лежавшему на пути к столице Польши. После прибытия батальонной артиллерии положение оборонявших Ольтаржев польских войск резко ухудшилось. Колонна польских грузовых автомобилей, спешившая на помощь ольтаржевскому гарнизону, попала под кинжальный огонь германской артиллерии. Наступил вечер, и сгущающийся туман смешался с дымом от артиллерийского обстрела, делая продвижение вперед еще более опасным.

То, что произошло затем, напоминало внезапно ожившую картину войн давнего прошлого. Смертельно перепуганные оглушительной пальбой, табуны лошадей польской артиллерии, передвигавшейся на конной тяге, выскочили из клубов дыма прямо на орудия, которые были вскоре перевернуты толпами гражданских беженцев, искавших спасения под защитой польской армии, которую, под влиянием многолетней пропаганды, привыкли считать непобедимой.

В тот же вечер германская 10-я армия генерала Вальтера фон Рейхенау блокировала берег реки Бзуры, протекающей западнее Варшавы. Лейбштандарт присоединился к ней уже на юго-зарадных окраиных польской столицы. Две другие дивизии захватили город Блоне, лежащий к востоку от расположения I батальона ЛАГ и расположенный также на пути к столице. Приближалось начало битвы за Варшаву, объявленной полабским командованием неприступной крепостью, о которую германский вермахт сломает свои железные клыки. Генерал Герд фон Рундштедт взял на себя все руководство операцией, отдав приказ 8-й и 10-й армиям уничтожить все войска, еще остававшиеся у «польских панов» в районе между реками Бзура и Висла. Части генерала фон Рейхенау, находившиеся на самом острие германского наступления, прошли всего за 8 дней около 225 километров и достигли пригородов Варшавы. Из Восточной Пруссии в северо-западном направлении на Брест (город, памятный подписанием зимой 1918 года советскими большевиками с кайзеровской Германией «похабного» Брестского мира, выводившего Россию из числа противников Германии в Первой мировой войне и отдававшего немцам, наряду с колоссальной денежной контрибуцией, самые богатые земли бывшей Российской империи) наступали бронированные армады «быстрого Гейнца» Гудериана — «отца германских танковых войск» — которые 14 сентября овладели Брестом и соединились с танковыми частями генерала барона фон Клейста, наступавшими с юга.

Меч по загривку героя

Задел. Ну чтож, за дело!

Виса Гисли.

Однако гордые поляки не желали признавать поражения. Они то и дело переходили в контратаки. На окраинах Варшавы 4-я танковая дивизия германского вермахта была втянута в ожесточенные уличные бои. Хотя командир дивизии генерал-лейтенант Ганс-Георг Рейнгардт был настроен оптимистически, считая польское сопротивление, в общем, подавленным, его частям пришлось отступить, понеся большие потери в живой силе и потеряв примерно половину своих танков и бронемашин. Лейбштандарт присоединился к дивизии генерала Рейнгардта, и несколько дней вел в ее составе тяжелые бои с поляками. Фактически «асфальтовые солдаты» Йозефа Дитриха впервые перешли от учебников и аудиторных лекций к реальным военным действиям с реальным противником, вынудившим Лейбштандарт перейти от наступления к обороне. Поляками были отброшена 6-я рота II батальона ЛАГ, командир гауптштурмфюрер СС Йозеф («Зеппль») Ланге, пал в бою смертью храбрых. Части расчлененных германскими ударами польских армий Поможе и Познань контратаковали германцев в юго-восточном направлении, форсировав реку Бзуру западнее Варшавы, в месте ее впадения в Вислу.

Не дожидаясь наведения моста через реку саперами, германские танки и бронемашины спустились к воде по крутому берегу Бзуры под шквальным артиллерийским огнем неприятеля. Погода была ненастной. Шли дожди. Танки и бронемашины вязли в грязи, а те из них, которые смогли пробиться к самому берегу, были слишком малочисленны и срочно нуждались в подкреплении.

Уверенность генерал-лейтенанта Рейнгардта в том, что сопротивление польских войск сломлено, оказалась весьма преждевременной. В Варшаве занял оборону сильный польский гарнизон под командованием генерала Юлиуша Роммеля, готовый драться до последнего. Попытка взять столицу Польши штурмом 8 и 9 сентября ни к чему не привела. Германским войскам пришлось отойти в район реки Бзуры.

Пусть мечутся в ужасе люди —

Мужество мне не изменит.

Сага о Гисли.

Насколько важным для германцев было занятие и удержание этого района, становится понятным из того факта, что генерал Герд фон Рундштедт лично взял на себя руководство обороной Бзурского участка. Главная роль в его обороне была предназначена XVI корпусу, в состав которого входил ЛАГ. 14 сентября был отдан приказ нанести удар на север, в направлении Вислы, перекрыв полякам возможность выхода из «Бзурского котла» в восточном направлении. Поставленную задачу удалось выполнить только через пять дней.

Поражение «белополяков» было ускорено советским вторжением в страну с востока, начавшимся 17 сентября. Части Лейбштандарта плотно закрыли поляков в «Бзурском котле», но на этом их кровавая работа не закончилась. Польские войска заняли оборону в Модлинском укрепрайоне («крепости Модлин»), прикрывавшем подступы к Варшаве с севера. «Белокурые гиганты» «Зеппа» Дитриха получили приказ присоединиться к XV корпусу, чтобы восполнить понесенные тем тяжелые потери. К описываемому времени польская армия уже почти перестала представлять собой единую боевую силу. Согласно воспоминаниям чинов Лейбштандарта, в ходе наступления ним пришлось пройти через территорию, удерживавшуюся ранее польской армией Поможе и представлявшую собой сплошную картину смерти и разрушения. Под жарким по-летнему сентябрьским солнцем чернели окровавленные трупы людей и животных. Повсюду виднелись разбитые и сгоревшие автомобили, дымно чадящие танки и бронемашины, пушки всех калибров, самолеты, повозки с продовольствием, пулеметы, карабины, каски, ящики с боеприпасами, брошенные телеги и раненые лошади в ожидании выстрела, способного прекратить их земные страдания…

Уцелевшие поляки, кто в чем был, спешили укрыться в фортах «крепости Модлин», построенной еще в царские времена. Однако вскоре модлинские форты были разрушены германской артиллерией, а надеявшиеся укрыться там польские жолнеры в количестве 31 000 человек пополнили собой «серое войско» польских военнопленных.

Меч властителя сечи