– Большой Бобон веело!

На языке нгвама слово «веело» означает высшее проявление смелости, мужества, самопожертвования и отваги.

Я гордо распрямил спину и даже приподнялся на цыпочки, чтобы все племя могло видеть своего героя. Все-таки дикари борсханских джунглей ценили меня гораздо выше, чем коллеги, друзья и знакомые в Москве. Не говоря уже о начальниках. Причем, оценка эта была всесторонней: тут я и Большой Бобон, и веело…

Я снисходительно улыбался, принимая восхваления. Никто не знал, чего мне стоило это испытание – чуть штаны не намочил. Правда, «чуть» не считается.

Через несколько минут внимание аборигенов переключилось: они с возбужденными криками показывали вверх – туда, где раньше находилось капище Макумбы. Даже с большого расстояния было видно, что там все уничтожено. Рухнул зловещий Черный палец, обломки окружающих скал засыпали всю площадку, статую злого духа наверняка снесло в пропасть. Вряд ли уцелел и его служитель Анан.

– На колени перед Большим Бобоном! – это уже закричал появившийся откуда-то Твала.

Сейчас он не был похож на вождя племени. Обычный старый, потрепанный жизнью абориген. Без боевой раскраски, без головного убора из перьев, без жезла – символа власти, без даже той самой трубочки – ее отсутствие наглядно выдавало обман и подтверждало мои предположения о том, что он злоупотребляет служебным положением и безосновательно преувеличивает свои достоинства. Но подданные беспрекословно выполнили его команду и снова повалились на колени.

– Твой президент оказался могущественней Макумбы и жреца Анана, – сказал Твала. – Их больше нет. Народ нгвама достаточно силен для того, чтобы поклоняться сильному Богу. Назови имя своего Бога!

Как всегда, вождь Твала путал реальность и вымысел. А точнее, реальную силу президента США и силу вымышленного Бога, который якобы наслал самолеты на его племя. Но, в конце концов, мне это было на руку. Надо только придумать красивое и звучное имя…

Я задумался. Идея пришла неожиданно, и мне понравилась.

– Моего Бога зовут Юджин, – гордо сказал я, еще больше выпятив грудь. – Отныне он будет и вашим Богом.

– Да будет так! – Вождь Твала приложил к груди соединенные ладони и коснулся их подбородком. – Мы будем поклоняться ему так же верно, как служили Макумбе. У него всегда будут богатые дары…

Я одобрительно кивнул.

– Хорошо. Но ему надо будет поставить изваяние. Каждый Бог должен иметь материальную оболочку. Должен иметь тело.

Вряд ли вождь Твала понял, что такое материальная оболочка. Но общий смысл моих слов распознал верно.

– Мы поставим тотем. Красивый тотем, – охотно подтвердил он. – Ты укажешь нам подходящее место?

– Да, конечно, – сказал я. – Оно должно быть не таким мрачным, как Черное ущелье. Потому что Юджин – это добрый Бог, который пошлет народу нгвама много дичи, рыбы, фруктов. Но Юджин не любит человеческих жертвоприношений!

Окружившие нас туземцы слушали внимательно и почтительно.

– Вам придется отказаться от этого обычая. Можете приносить в жертву только птиц, рыб и животных. Приносить в жертву людей отныне – табу! Очень строгое табу!

– Хорошо, – сказал вождь Твала и смиренно склонил голову, как будто я и был великим Богом. В этот день он неотступно ходил за мной по пятам. И даже в хижине сидел на пороге и не спускал с меня глаз. При нем я сел за рацию и вызвал американского резидента.

– Спасибо, старик, – сказал я. – Спектакль удался на славу. Меня уже не собираются есть. Наоборот, я в большом почете. Вождь Твала сидит на полу и смотрит, как прирученная собачка.

Вождь Твала действительно то смотрел на меня, то осматривался по сторонам. При всей своей продвинутости он явно не понимал, как можно разговаривать с тем, кого нет поблизости.

– Я твой должник. Ты меня здорово выручил, Юджин!

Вождь Твала упал на пол и закрыл лицо руками. Но глаза смотрели сквозь неплотно сдвинутые пальцы.

– Ладно, – снисходительно сказал резидент. – Как говорят в России: «Долг платежом красен!»

– Ничего себе! С каких это пор ты стал изучать русские пословицы, Юджин?

Глаза Твалы зажмурились, очевидно, от благоговейного ужаса.

– Да так, прочел случайно в одной книжке.

Гм… Странно.

– Еще раз спасибо, Юджин.

Я выключил рацию.

Твала проявил признаки жизни.

– Неужели ты говорил с… С самим…?

Он не смог произнести имя, только показал пальцем вверх, на крышу из пальмовых листьев.

– Конечно, с Юджином. Ты же слышал. Я сказал, что ты будешь отвечать за его тотем.

– Да, я слышал, – дрожащим голосом сказал вождь Твала. – Его тотем не будет ни в чем нуждаться!

– Иначе тебя постигнет судьба Макумбы! – нагнал холоду я.

1500 метров над Африканским континентом.