– Это почему же? – Кэтрин уселась, окончательно потеряв надежду на то, что ее оставят в покое. Кроме того, гордость не позволяла ей уступить хоть в чем-то Элизе. Если та решится строить из себя покорительницу глубин, Кэтрин непременно докажет, что тоже не боится воды.

– Ни один из цветных не полезет в речку, пруд или озеро, по крайней мере по своей воле. А если им и приходится это делать, они долго молят о защите gros-bon-ange. – Солнечный луч, отразившись от поверхности воды, блеснул в глазах Элизы.

– Будь добра, говори по-английски. – Кэтрин неожиданно озябла, хотя день был очень жарким и безветренным. – Ты ведь знаешь, что я не понимаю.

– Хорошо. Они молятся Большому Доброму Ангелу. – Элиза остановилась на краю заводи, рядом с развешанной на рамах водной растительностью, извлеченной со дна. – Ох, посмотри! Адриен чуть не утопил Феликса! Ах, какой он недобрый.

– И почему это они молятся ангелу? – Воистину, Элиза временами могла донельзя раздражать Кэтрин своими недомолвками, намеками и манерой перескакивать с одной темы на другую.

– Это из-за Вуду, – небрежно бросила Элиза через плечо, продолжая наблюдать за мужчинами.

И опять это слово! Внезапно заводь показалась Кэтрин тесной, душной, полной насекомых, словно бы она осталась один на один с жестоким миром джунглей. Она встряхнулась и зажмурила глаза. Открыв их, Кэтрин обнаружила, что к ней вернулись привычные образы и звуки – жужжание гостей и слуг, вопли детей.

Предположив, что Элизе доставляет наслаждение видеть ее страх, она попыталась его скрыть.

– Ах, опять эти старые глупости! – воскликнула она беззаботно. – На самом-то деле ты в них ничуть не веришь, правда?

– Я же рассказывала тебе, что говорила мне Мамми. – Как всегда, Элиза уклонилась от прямого ответа. – А она рассказывала про Барона Самеди, [24] Властелина Кладбищ и Перекрестков, и что женщины, которые обмывают покойников, обязательно проверяют, осталась ли покойница девственной, потому что барон любит как раз целомудренных девочек. Он одет, как денди, – живой скелет, в вечернем фраке и цилиндре.

– Что за дурацкие сказки! И как ты только веришь подобным глупостям? – раздраженно заметила Кэтрин.

– Ха, но ведь все, кто родился и вырос в Новом Орлеане, верят в Вуду, – серьезно отвечала Элиза. – И ты бы лучше послушалась меня. Ты только вспомни о том, что души утопленников долгие месяцы остаются в воде. И чтобы освободить их из холодных глубин, устраивают особенные церемонии. Им не нравится оставаться в воде, и их родные должны помочь им успокоиться, иначе их души будут охотиться на людей. А никому не захочется быть схваченным мертвяками.

В душном полумраке палатки Филлис помогала Кэтрин избавиться от платья и облачиться в изрядно облегченную версию Элизиного купального костюма. Простое белое полотно, без рюшек и ленточек – короткое платье и панталоны.

– Я готова, а ты? – провозгласила Кэтрин, прошлепав по воде к Элизе.

– Но ты же не полезешь в воду вот так! – вскричала она, показывая на босые ступни Кэтрин.

– Почему бы и нет?

– Ты так и не прислушалась ни к одному моему слову, а? – Элиза в ужасе вскинула руки. – В лучшем случае ты наступишь на что-нибудь острое и поранишь ногу. А в худшем тебя ухватит за босую ступню мертвец и утопит, чтобы ты вместе с ним очутилась в холодной глубине, которую он так ненавидит.

– Не обращайте на нее ни малейшего внимания, – раздался голос Уоррена, он только что вышел из-за куста, за которым раздевался. Грозно нахмурившись, он обратился к Элизе: – С чего это ты взялась пересказывать ей всякие глупости?

– Я всего лишь хочу, чтобы она вела себя поосторожнее, милый братец. – Она пожала плечами, сопроводив это одним из тех полупристойных галльских жестов, которые они все так любили. – Мы ведь не хотим, чтобы с Кэти случилось что-то неприятное, правда?

Стоя по щиколотку в медленно текущей воде, Кэтрин чувствовала, что покрывается гусиной кожей. Хотя день был на удивление жарким даже для здешнего климата, болотная вода оставалась прохладной. Она завязала волосы в пучок на макушке и вошла поглубже. Холодная шелковистая влага беззвучно поглотила ее ноги, поднявшись до колен.

– Смотри не подхвати загар, Кэти, а не то тебя все будут принимать за квартеронку, – заметила Элиза и с визгом помчалась по воде туда, где можно было найти тень от деревьев.

– Она и так черная, словно цыганка, после всех своих прогулок с Ти-Жаном, – неприязненно добавил Адриен, подплывая к ним поближе и тоже располагаясь в тени.

– Это верно. Шляпа не может защитить от солнечных лучей, которые отражаются от воды или от сухой земли. – Кэтрин кое-как смирилась с тем, что Адриен отнюдь не одобрил ее частых прогулок с телохранителем. Может быть, он считал, что Кэтрин оказалась неравнодушна к своему чернокожему величавому стражу?