Пауза. Логан прикрыл трубку рукой и что-то кому-то сказал – потом снова мне:

– Послушай, Бриджес, я ведь предупреждал, что не стоит зря болтаться возле клуба, не важно, открыт он или нет. У нас тут полно ребят, которым надо заниматься делом, а они не хотят выходить, пока ты там маячишь – думают, ты шпик. Так что будь паинькой и вали отсюда, ладно? Мне работать надо.

Так-то вот. Прокололся. Мало того, чуть жизнью не поплатился, и все из-за девчонки! Теперь сюда нельзя будет сунуться по крайней мере пару месяцев.

Я ехал домой совершенно убитый. Имел последний шанс увидеть Анджелу – и позорно его продул!

Тот, наверху, снова выиграл. Подлый сукин сын, который следит за мной и мечтает, чтобы я никогда никого для себя не нашел!

Я стараюсь так не думать, я вообще далек от религии, но иногда это иначе просто не объяснишь. Какой-то грандиозный космический заговор, чтобы лишить меня самого обычного человеческого счастья, которое остальные получают без всякого труда! Мне нужно то же самое, что и всем, ведь так? Так с какой стати я должен быть один? Почему у меня все не как у людей?

Думайте что хотите, однако порой, клянусь Богом, возникает полное ощущение, что кто-то могущественный хочет разрушить мою жизнь! Кажется, теперь я знаю, что чувствовал бедняга Карпентер.

Я ехал и старался выкинуть Анджелу из головы. Сосредоточиться на чем-то другом. Когда я не работаю, то веду почти монашескую жизнь. Чем только я не пробовал занять себя: йогой, дзюдо, медитацией, раскрашиванием оловянных солдатиков – и не припомнить всего! Скучно. Любое хобби. Тоска да и только. Меня никогда не охватывало непреодолимое желание строить парусник из спичек или запускать модель самолета где-нибудь на пустыре. Впрочем, пробовал я и то, и другое, но удовлетворения не чувствовал – просто не знал, чем еще заняться. Черт возьми, немного общения – вот и все, что мне нужно! Просто чтобы был кто-то, с кем можно лежать рядом ночью, обнять, если чувствуешь себя одиноко, или посмеяться вместе, если счастлив. Неужели я хочу слишком многого?

Не знаю. Ясно одно: рисовать в сотый раз вазу с фруктами или сидеть на полу, утыканном ароматическими свечками, и бубнить сутры – плохая замена.

Забыть про Анджелу никак не удавалось, и беспомощность еще больше угнетала меня. Я ехал домой, думая обо всем этом и растравляя свои раны, и вдруг... изо всех сил ударил по тормозам, чуть было не превратив в гармошку десяток машин, пристроившихся позади.

Вот она!

Стоит на той стороне, одна, ждет автобуса. Я резко повернул, пересек две полосы и со скрежетом затормозил в паре метров от Анджелы. Она вздрогнула и споткнулась о сумки с продуктами, чуть не свалившись сама.

– Эй! Привет! – в восторге заорал я, распахивая дверцу машины. – Это я!

Анджела испуганно заморгала, потом узнала меня.

– О, привет! – пробормотала она.

– Подвезти?

– Нет, спасибо, я доберусь. – Она показала на двухэтажный автобус, выехавший из-за поворота.

Моя улыбка угасла: еще один шанс уплывает.

– Может, все-таки... – промямлил я. – Мне совсем не трудно.

– Нет, не надо, тут всего три остановки.

– Но мне это ничего не стоит, давай! – взмолился я.

– Не надо, спасибо большое, – покачала она головой.

Как же уговорить? "Ну пожалуйста!" будет слишком дико... Тут сзади раздался сигнал автобуса, требующего освободить дорогу.

– Пока! – Анджела махнула рукой и подобрала сумки.

– Погоди! – крикнул я. – Не надо! Зачем тебе ехать вместе с этим быдлом! Садись ко мне. – И уже сказав это, понял, что она скорее всего постоянно ездит на автобусе, а значит, и сама, строго говоря, принадлежит к "быдлу".

Анджела улыбнулась на прощание и обошла машину сзади, направляясь к автобусу, застрявшему посреди дороги. В отчаянии я выскочил наружу.

– Пожалуйста, ну разреши мне тебя подвезти! Нам очень нужно поговорить.

Она обернулась и подозрительно посмотрела на меня.

– Поговорить? О чем?

– Ничего плохого, я обещаю!

Водитель и пассажиры недовольно вытаращились на нас через стекла автобуса. Анджела некоторое время колебалась, пока захлопнувшиеся двери не приняли решение за нее.

– Ну ладно, – проговорила она, залезла в машину и поставила сумки на колени.

Я мысленно возвел глаза к небу, благодаря того, кто наверху, и гадая, что буду ей говорить, когда сяду и пристегну ремень.

– Куда ехать? – спросил я.

– Домой. Туда, я покажу.

Я обогнал автобус, помахал водителю, который яростно сигналил, и улыбнулся Анджеле. Она нахмурилась, неловко заерзав под своими сумками.

– Ты хотел поговорить...

– Э-э... нет. То есть да. – Я поправил зеркало и несколько раз переключил передачу, чтобы выиграть время. – Э-э... как поживаешь?

– Нормально.

– Как работа?

– Нормально, – повторила она.

– Вот и отлично, – кивнул я. Наступило молчание.