Шрифт:
— Конечно. Не беспокойся.
О'кей. Что тут у нас есть?
Значит, быстрый осмотр исподтишка. Я откидываюсь на спинку стула и шарю глазами по комнате, стараясь вобрать каждую деталь. Приглушенное освещение… миллион фиолетовых диванов и стульев… два типа в футболках… три девушки в джинсах и джемперах, Господи, Лиззи с ума сойдет… шепчущаяся парочка… бородатый парень, читающий «Прайвит ай» [27] … и все.
Не может быть!
Невероятно. Где Робби Уильямс? Где Джад и Сэди? Где все супермодели?
27
Сатирический журнал, публикующий материалы о политиках, бизнесменах и т. п., часто сенсационного характера.
— Кого ты видела? — шепчет Лиззи, прикрываясь коктейльным меню.
— Сама не пойму, — отвечаю я неуверенно. — Может, вон тот, бородатый — знаменитый киноактер?
Лиззи словно невзначай поворачивается в ту сторону.
— Вряд ли, — говорит она наконец.
— А как насчет серой футболки? — не унимаюсь я. — Может, он из молодежного оркестра или кто-то в этом роде?
— М-м… нет. Не думаю.
Мы молча оцениваем ситуацию.
— И вообще, есть тут хоть какая-то знаменитость? — гадаю я вслух.
— Присутствие знаменитостей не гарантировано, — напоминает Лиззи.
— Знаю. Но мы-то надеялись…
— Привет! — щебечет кто-то сзади.
Мы оглядываемся. К столу подходят две девушки в джинсах. Одна довольно нервно мне улыбается.
— Простите… надеюсь, вы не против… но мы с подругами поспорили… вы, случайно, не новенькие актрисы из «Холлиоукс»?
Да, мы влипли по-крупному!
Впрочем, наплевать. Ведь мы пришли сюда не для того, чтобы любоваться, как занудные знаменитости пьют колу и выпендриваются!
Мы заказываем клубничные «Дайкири» и какую-то роскошную ореховую смесь (четыре пятьдесят за маленькую чашечку, даже не спрашивайте, во сколько обошлись сами коктейли!). Должна признать, теперь, зная, что здесь особенно некого впечатлять, я немного успокоилась.
— Как твоя работа? — спрашиваю я подругу, пригубив «Дайкири».
— Все отлично, — кивает Лиззи. — Сегодня видела Джерси Мошенника.
Джерси Мошенник — это клиент Лиззи, которого постоянно обвиняют в подлогах, обманах и прочих милых забавах и которого благодаря гению Лиззи с таким же постоянством оправдывают. Вот только сейчас он бряцал наручниками, а через минуту глядишь — облачен в дорогущий костюм и приглашает Лиззи пообедать в «Ритце».
— Пытался подарить мне бриллиантовую брошь, — продолжает Лиззи, закатывая глаза. — Раздобыл где-то каталог «Аспри» [28] и все время повторял: «А вот эта — довольно миленькая». Приходилось то и дело твердить: «Хамфри, вы в тюрьме! Сосредоточьтесь!»
Лиззи качает головой, пьет и неожиданно оживляется:
— Кстати, как там твой парень?
Я сразу понимаю, что речь идет о Джеке, но не желаю признать, что постоянно думаю о нем, поэтому делаю непонимающее лицо.
28
Известный магазин галантерейных изделий и подарков.
— Кто, Коннор?
— Нет, тупица! Твой незнакомец с самолета! Который все про тебя знает!
— Ах он…
Я чувствую, как розовеют щеки, и стараюсь смотреть исключительно на тисненую подставку для бокала.
— Именно. Тебе удалось его избегать?
— Нет, — признаюсь я. — Он, черт побери, никак не хочет оставить меня в покое.
Тут официант приносит свежие коктейли, и я поспешно замолкаю. Дождавшись его ухода, Лиззи пристально меня оглядывает.
— Эмма, тебе он нравится?
— Нет. Разумеется, нет! — вскидываюсь я. — Он просто… выводит меня из себя, вот и все. Вполне естественная реакция. На моем месте ты вела бы себя точно так же. Но и ничего страшного. Осталось протянуть до пятницы, и он уберется.
— А ты съедешься с Коннором. — Лиззи делает очередной глоток и заговорщически шепчет: — Знаешь, думаю, он попросит тебя выйти за него!
У меня в животе становится как-то неуютно. Вероятно, это коктейль плохо действует на желудок.
— Какая ты счастливая, — задумчиво говорит Лиззи. — Знаешь, на днях он прибил полки в моей комнате, даже просить не пришлось. Подумай, сколько мужчин на его месте сделали бы то же самое?
— Да, он просто класс!
Следует пауза, в продолжение которой я едва удерживаюсь, чтобы не разорвать подставку на мелкие клочки.
— Полагаю, на это можно сказать, что вряд ли тут так уж много романтики, — бурчу я.
— Нельзя же вечно ждать романтики, — резонно возражает Лиззи. — Время идет. Отношения становятся прозаическими.
— Да знаю я! Мы взрослые, разумные, любящие друг друга люди. Коннор — человек надежный, а больше мне ничего не надо от жизни. Разве что… — Я неловко откашливаюсь. — Вот только теперь мы совсем не так часто занимаемся сексом…