В этой книге представлена нейрологическая дзэнская эстетика, определяющая красоту как естественное, а естественное — как красоту. Здесь мы вновь возвращаемся к разделению между импринтированно-приобретенным и субъективно-встроенным вознаграждением.

Первые четыре контура ограничивают сознание, сосредоточивая его на том, что связано с физическим, эмоциональным, ментальным и социальным вознаграждением. Личиночное тело зависит от импринтов и натренировано выполнять целенаправленные игровые роботические последовательности в ньютоновском пространстве. Миллиарды сигналов в минуту, поступающие в нервную систему от тела и его сенсорных рецепторов, сортируются на уровне рефлексов ствола головного мозга. Выживательная тактика очевидна. Тело — это полиорганический биовыживательный инструмент, состоящий из триллионов клеток. Если четырехконтурный индивидуум начнет воспринимать мириады симфонических волн полиморфной системы сигналов, идущих от органов чувств, он не сможет выполнять необходимые личиночные действия, связанные с выживанием.

Мозг, конечно же, «знает» в точности все подробности анатомии и физиологии тела и отслеживает миллионы сигналов в секунду, однако личиночное роботическое сознание жестко запрограммировано на рефлексивную реакцию и не в состоянии расшифровывать или сознательно контролировать свое собственное оборудование.

Каждый из четырех личиночных контуров имеет собственные импринтированные сигналы вознаграждения-боли, которые ограничены и стереотипны: пищевые предпочтения, эмоциональные сигналы, символьные рефлексы общения, сексуально общественные блага.

Когда «сознание» обнаруживает, что «тело» — это полиморфная лаборатория дзэнского наслаждения, рассчитанная на плавание в невесомости с триллионами весело совокупляющихся каждую секунду клеток, импринтированные вознаграждения начинают казаться бледными, статичными и второсортными. Активизация «природного сознания тела» является огромным по значению эволюционным шагом. Своеобразное «воскрешение» тела — открытие глубоко философское и в тоже время духовное, так как происходит в контексте антисоциального поведения, запрещенного одомашненному примату.

Мы называем это проявление Пятого Контура «проломом гедонической бреши». Когда начальные четыре контура отключаются, «сознание» обнаруживает, что «природа прекрасна» и что не существует социального или какого-либо иного земного вознаграждения, которое могло бы сравниться с сознанием тела. Мы назвали дзэнское переживание Пятого, соматического, Контура — блаженством.

Существование Пятого Контура и переживание природного блаженства всегда были запретными темами в личиночном обществе, так как оно инстинктивно понимало, что если человек обнаружит источник наслаждения и откровения в своем собственном теле, у него сразу же пропадет стремление к земным социальным вознаграждениям. Таким образом, на генетическом уровне в нас заложено предрасположение избегать социальных импринтов. И не случайно в истории человечества религию эстетизма и блаженства исповедовали в основном богачи и аристократы — то есть те, кто находился «над» обществом.

Переход от Четвертого Контура к Пятому затруднен, так как считается антисоциальным. В шестидесятые годы американские президенты Джонсон и Никсон ясно осознали, что гедонизм представляет угрозу для общества одомашненных приматов. В то время, как молодые люди теряли интерес к сражениям на далеких берегах, в президентских докладах конгрессу звучали зловещие сравнения с «упадком Римской империи». В соответствии с ошибочными выводами, именно гедонизм привел к разложению Империи; если бы декадентство подавили, Империя продолжила бы развиваться.

Этот статичный морализм Джонсона—Никсона не учитывает эволюционно-цикличную природу истории. Подобно тому, как на смену бутону появляется цветок, добродетельная республика (Стадия 11) превращается в централизованную империю (Стадия 12), а империя расцветает в соматический гедонизм (Стадия 13). Социализм запретил рок-н-ролл именно с целью замедлить этот процесс.

В прошлом гедонизм неизменно приводил к гибели империи. Таким образом, гедонизм всегда рассматривался личиночными историками не в качестве эволюционно-прогрессивного фактора, а только в качестве социальной угрозы. Только когда человек научится по желанию подключать соматическую нервную систему к личиночным импринтам и отключать ее, будет сделан первый шаг прочь от роботизма. Пятый мозг начинает непосредственно воспринимать первый язык природы — метакультурную биохимию тела. Когда индивидуум приобретает контроль над нейросоматическим функционированием, начинает управлять телесными наслаждениями, он предпринимает первый шаг по направлению к контролю за нервной системой.

Начиная с нейрологических 60-х, потребительская чувственность и интерес к телу возрастают с каждым годом. Массаж, сенсорное пробуждение, йога, боевые искусства, диета, правильное питание, эротические представления. «Новая гедоника» — проявление первоначал Дзэнского Сознания Контура 5. Все это открывает новые горизонты природного и эстетического удовлетворения. Суть этого откровения заключается в следующем: «Я могу научиться контролировать внутреннюю, соматическую функцию, выбирать и настраивать поступающие стимулы не на основе безопасности, власти, успехов или социальных обязанностей, а с позиций эстетики и психосоматической мудрости. Чтобы чувствовать себя хорошо. Чтобы избежать земных привязанностей».

Инициирующим фактором этой мутации пятого контура было, конечно же, открытие нейросоматических наркотиков. В 1960-е годы люди в технологических обществах обнаружили, что нейросоматические химические вещества вызывают «кайф» и позволяют бежать от повседневных островков реальности. Момент этого открытия представляет собой этический взрыв. Пробуждение тела в любой социально-этической системе считалось аморальным, и в то же время красноречиво восхвалялось теми эстетами, которым удалось получить доступ к этой соматической системе. Однако проблема нейросоматического блаженства заключается в том, что оно является постличиночной реакцией и в земной жизни имеет отрицательные стороны.