— Когда ты собираешься допрашивать Лоретт Спанье, папа?

— В пять.

— Где?

— А что?

— Я хочу присутствовать.

— Я просил ее прийти в управление.

— Вызови и Армандо, ладно?

— По какой-нибудь особой причине? — осведомился старик после паузы.

— Я просто хочу понаблюдать за ними, когда они окажутся вместе. Ведь они якобы ни разу не встречались.

— Лоретт Спанье и Армандо? — В голосе инспектора слышалось удивление. — Да у нее еще молоко на губах не обсохло. Еще недавно она жила в английском сиротском приюте.

— По словам Роберты Уэст, Армандо падок на любых девиц, у которых хоть что-нибудь торчит под свитером. Лоретт соответствует этому требованию?

— О да.

— Тогда вызови Армандо.

— Ладно.

— Кстати, ты еще не интересовался женщинами из богатого прошлого Армандо?

— Уже начал, — мрачно отозвался инспектор.

— Я спрашиваю по той причине, что женщина, которой Армандо поручил грязную работу, может оказаться одной из тех, которых он знал раньше и, возможно, бросил. Таких у него легионы. Это может быть даже одна из бывших жен.

— Я уже об этом подумал, сынок.

Но если между Карлосом Армандо и Лоретт Спанье что-то было, они скрывали это, как актеры, которым хорошо заплатили. Армандо казался озадаченным вызовом в офис инспектора Квина, а Лоретт, бросив на него быстрый взгляд из-под невыщипанных бровей, полностью его игнорировала. Эллери подумал, что для наивной девушки это была весьма проницательная оценка, но потом приписал ее инстинкту, часто свойственному даже самым юным представительницам слабого пола. Что касается Армандо, то его взгляд тестировал Лоретт, как зонд дантиста. Под свитером у нее действительно имелось немало.

В Лоретт не было ничего от сухощавых англичанок, чей облик она могла унаследовать от лестерширского папаши. Светловолосая и полногрудая, она скорее походила на скандинавку, явившуюся в кабинет инспектора прямо со шведского корабля. В среднем возрасте ей, очевидно, предстояло вести тяжелую битву с чрезмерным весом, которую ее тетя безнадежно проиграла. У нее было лицо ангелочка с маленьким прямым носом, ярко-голубыми глазами, алыми губами и кожей светлой, как попка младенца. Сложенные бантиком губки добавляли сексуальный штрих к детскому лицу, напоминая мужчинам о том, что она женщина (впрочем, об этом не менее ярко говорила ее фигура). Армандо пожирал ее глазами, улыбаясь от удовольствия.

Сам Армандо оказался не таким, как ожидал увидеть Эллери. Он не обладал грацией ящерицы, и волосы его не были напомаженными, как у патентованного жиголо. У него была мускулистая, даже приземистая фигура, и двигался он несколько неуклюже. Черные, жесткие и курчавые волосы придавали ему почти негритянский облик, а загорелая едва ли не дочерна под кварцевыми лампами кожа усиливала это впечатление. Пару смышленых черных глаз наполовину прикрывали длинные, как у женщины, ресницы. Только пухлый рот создавал впечатление слабости и бесхарактерности. Эллери не мог понять, что в нем находят женщины. Он возненавидел этого типа с первого взгляда и быстро осознал причину своей ненависти. Каждая пора на коже Армандо буквально излучала сексуальную самоуверенность, что, возможно, и привлекало к нему прекрасный пол.

Инспектор Квин представил друг другу присутствующих. Армандо удостоил Эллери и Берка ленивым «Buon giorno», [19] проворковав это, как зобатый голубь. Лоретт крепко и серьезно пожала руку Эллери и улыбнулась Гарри Берку, словно осветив тусклое помещение. После этого все сели. Эллери занял стул в углу, откуда мог наблюдать, не привлекая внимания.

— Я пригласил вас сюда, мистер Армандо, — начал инспектор, — поскольку дело касается вашей жены, и мне кажется, вы вправе знать, что происходит. Кстати, вам было известно, что миссис Армандо разыскивала свою племянницу?

— Между Джи-Джи и мною не было никаких тайн, — ответил Карлос. — Она все мне рассказала.

Эллери в этом сомневался. Армандо явно импровизировал на ходу.

— И как вы к этому относились?

— Я? — Армандо поджал пухлые губы. — Я был опечален. У меня нет родственников, кроме двух дядей за железным занавесом, да и они, вероятно, уже умерли. — Его влажные глаза скользнули по Лоретт. — Мисс Спанье заслуживает глубочайших соболезнований. Найти такую, как Джи-Джи, и потерять ее в один и тот же вечер настолько ужасно, что лучше об этом не говорить.

Лоретт с любопытством посмотрела на него. Белые зубы Карлоса сверкали в улыбке, подчеркивающей, словно знаки препинания, по-южному цветистые обороты речи, в то время как глаза говорили на универсальном языке. Понимала ли она, что он собой представляет? Эллери не был в этом уверен.

Инспектор Квин повернулся к девушке:

— Мистер Берк привел вас в квартиру миссис Армандо в среду вечером без четверти одиннадцать. Она была дома одна. Мистер Берк пробыл с вами до начала двенадцатого. Расскажите мне как можно подробнее, что происходило после его ухода.