Он сманеврировав вылез из отверстия, затем взял ее руки и помог выкарабкаться, наслаждаясь ощущением ее маленькой руки в его. Перемещая свой захват на ее талию, он вытащил ее. Он не опустил ее на ноги сразу же, и вызывающе пристально глядя в ее глаза, когда он, прижав к своему телу, опускал ее, наслаждаясь крепким толчком ее сосков в его грудь. Трение было восхитительно, и он чувствовал, что ее колени пошатнулись перед тем, как встала на ноги.

Если отступление было мерой ее желания, то она желала его отчаянно. Она бросилась от него с испуганным выражением, как только ее пальцы коснулись земли. Он уставился на ее соски, сейчас сморщенные вершинки под ее сорочкой. Она опустила взгляд и вызывающе скрестила свои руки через ее прекрасную грудь, скаля зубы в свирепой маленькой ненависти. Он засмеялся, потому что она преуспевала только в сжатии солидных округлостей вместе и вверх, увеличивая его желание похоронить лицо в ее округлой ложбинке десятикратно.

 - Я сказал не убегать от меня напомнил он.
– Можешь не надеятся перегнать меня Он осмотрел ее сверху вниз. Ее кожа, и он видел ее прекрасное состояние – была гладкая и без шрамов, без признаков болезни. Ее талия была тонкой, ее живот имел не большую выпуклость, которую он обожал у девушек, и хотя ее бедра были пышными, он подозревал, что она еще не вынашивала ребенка. Резкий дневной свет – часто безжалостный к девушкам – оплатил только одну десятую, но благодарности, и Драстен подавил стон. В своей жизни он никогда не испытывал такого сильного желания к женщине, до этого…

 - Прекрати смотреть на меня так набросилась она.

Его пристальный взгляд столкнулся с ее. У нее были глаза цвета дикого Шотландского моря, и ясное доказательство надвигающейся грозы в иссиня-ледяных глубинах.
– Почему ты такая колючая, Англичанка? Это потому что я Шотландец?

 - Это по тому, что ты подавляющий, командующий и настырный

 - Я – мужчина легко ответил он.

 - Если бы мужчинам было позволено вести себя в такой зверской манере, как тогда женщины должны поступать?

 - Благодарно. И в моем клане мы предпочитаем их требующих в кровати добавил он с улыбкой. Когда ее пристальный взгляд стал еще холоднее, он сказал, - Ты неправильно реагируешь на шутку. Будь проще, Гвен Кейсиди. Я постараюсь облегчить твои страхи. Тебе не нужно бояться, девушка. Я буду заботиться о тебе, несмотря на твою плохую кровь. Даже англичане способны обучаться. При случае добавил он, просто, что бы спровоцировать ее.

Она зарычала – фактически ураган загремел в ее горле, как если бы он так раздражал ее, что она не захотела бы ничего больше чем пнуть его. Он нашел себя надеющимся, что так она и сделает. Он желал зацепку, что бы бороться с ней и взять ее мягкое тело под свое. Затем он заставил бы греметь ураган в ее горле по совершенно другой причине: стон желания, когда он устроился бы между ее бедрами.

Хотя, она могла быть слабо соображающий, она знала лучше, чем раздражать контакт – он мог видеть это в ее штормовых глазах. Казалось, недостаток сведений не исключал здравого смысла. Он втянул глубокий глоток свежего воздуха и улыбнулся. Он был свободен от пещеры, жив, и скоро будет дома. Он раскроет изменников и наградит себя вздорной Англичанкой. Жизнь была богата, думал лорд МакКельтара.

Женщина не склонная к насилию, Гвен растерялась от своего желания пнуть Драстена МакКельтара. Нарезать и препарировать его не только на словах, которые созрели для дела, но ударив его кулаком, может даже укусив его в следующее мгновение, он коснется ее. Ее на мгновение заработавший мозг, ушел в длительный отпуск, только от взгляда на него. Она никогда не встречала так отчаянно шовинистического мужчину. Он вызывал самое плохое в ней, таща ее в низ, к низкому и примитивному уровню, как у него. Она хотела рвануться к нему и бить кулаками. Он вел себя так, потому что он нашел ее на себе, он владел ею. Шотландские лорды очевидно не изменились за века.

Она не пропустила его представление. Он был подлинный - Лорд , скорее, она решила проигнорировать это. Он, казалось, ожидал реверанс или девичий обморок, но она не будет потакать его тщеславию. Казалось, что столетия подчинения Англии не научили Шотландцев одной дурацкой вещи – подчинению. Он вероятно был один из этих чопорных аристократ, которые боролись, за восстановление независимости, так что он мог расхаживать с важным видом в своей клетчатой юбке в складку и регалиях подобно маленькому королю. Он даже предпочел устаревшую манеру речи употребляемою столетия назад.

И он определенно был бабником. Вкрадчиво-говорящий, сексуальный и совершенно очевидно-феодальный.

Вероятно глухой как ящик камней, так или иначе, все эти мускулы возможно не могли скрыть очень много мозга.

– Я должна возвращаться в гостиницу сейчас,– проинформировала она его.

– Тебе нет необходимость искать укрытие в обычной таверне. Ты будешь великодушно размещена в моем владении. Я буду смотреть в чем ты нуждаешься,– Собственнически, он держал руку на загривке ее шеи, запутывая свое пальцы в ее волосах:– Мне нравится так держать твои волосы. Это необычно, но я нахожу это более…чувственным.

Ощетиниваясь, она отбросила свою челку с глаз: – Давай поговорим кое о чем прямо, МакКельтар. Я не еду домой с тобой. Я не собираюсь спать с тобой, и я не буду тратить время, споря с тобой.

– Я обещаю не издеваться над тобой, девушка, когда ты поменяешь свое мнение.

– Ооох. Вопреки тому, что ты мог подумать, самонадеянность не работает на меня как Афродизиак.

Это была только маленькая ложь. Самонадеянность в одиночку не работала, но этот особенный самонадеянный мужчина – разгуливающий леденец на палочке, и она была уверенна, что смыкала бы свои губы на любой части его, что бы удовлетворить неумолимое страстное оральное желание, с которым она боролась в течении десяти дней, семи часов и сорока трех минут, не то на что она рассчитывала.