Но если первый день был полон переживаний, второй и третий искупили их сполна.

– Я забыл, что уже выходные, – огорченно сказал он, выползая из комнаты в полседьмого на следующее утро, взъерошенный и сонный. – Чертов чек оставил в сейфе, теперь не добраться до него до понедельника. А знаешь что? Зато забудем обо всех наших волнениях. Отдохнем. Поедем на пляж, или к Джулиану. Напьемся сидра…

Но и туда они не поехали. Джо присела на краешек кровати и вместе с ней тут же рухнула на пол. Ей не пришлось и пальцем пошевелить. Майк навалился сверху. Он целовал, мял, обнимал, прижимал, пока их тела не скатились в угол и не сплелись в одно целое. Он все делал сам, изголодавшийся по ее любви. Даже Джо не была такой в прошлый раз, когда они занимались любовью. Они не выходили из квартиры весь день. Только уходили иногда в его комнату, чтобы снова и снова быть вместе, а в перерывах спать, шептаться, есть. Он был таким любящим, о каком она не могла и мечтать.

Как это расценить? Полюбил ли он ее в конце концов?

Джо старалась запомнить каждую минутку тех сорока восьми часов, мечтая, чтобы это никогда не кончалось. В понедельник, по дороге за чеком, она все повторяла его слова: «Джо, маленькая, я никогда больше не подведу тебя. Я никогда не оставлю тебя».

Время летело незаметно. Уже пятница, а с расшифровкой подписи они явно зашли в тупик. Ни «Сергеева», ни что-либо другое совершенно не вписывается.

– Я знаю, что делать. – Майк довольно ухмыльнулся. – Поговорю с Астрой, астрологом. Она часто сотрудничает с полицией Сан-Диего. Если она сама не занимается графологией, то кого-нибудь точно посоветует.

Астра действительно его знала, и, потратив уйму времени, Джо наконец договорилась о встрече с неким Эдвардом Вэйлом Третьим. Астра сказала, что он расшифровывал иероглифы на египетских мумиях пятитысячелетней давности, не говоря о каракулях двадцатого века. По дороге в так называемый его хозяином графологический центр они проехали Ист-Мишн-драйв. Джо опустила голову.

«К понедельнику все будет закончено», – говорила отцова любовница. Значит, дом уже пустой. Все, что они с Алексой оставили, включая и мамины вещи, наверное, отправилось в Армию Спасения. Джо опять поняла, что больше грустит, чем злится. К ее удивлению, Алекса тоже отреагировала на новости необычно: вместо того, чтобы источать яд в папашину сторону, она забеспокоилась о Джо и о том, как сестра пережила случившееся.

– Ну и к лучшему, Джо, – сказала она. – Этот дом больше не имеет к нам никакого отношения. Он и раньше-то не был нашим домом, даже когда мама была жива. Смотри вперед, а не назад. – И неожиданно резко сменила тему. – Как у вас с Майком? Ты будешь снова с ним работать? Писать для телевидения? – Энтузиазм Алексы, желавшей, чтоб сестра осталась в Сан-Диего, невозможно было не угадать, но Джо не поддалась.

– Для меня здесь нет работы. Я думала, что работаю на тебя. Я возвращаюсь в Нью-Йорк на следующей неделе.

Джо говорила правду. Майк не предлагал ей остаться. В их отношениях не было обязательств друг перед другом. В настоящее время ничего другого и быть не могло. Нельзя сказать, что они просто провели две-три ночи вместе – это была долгая, заботливая дружба, частью которой, помимо кофе и пицц, был секс. И – со стороны Майка – небольшое расследование по ее просьбе, которое пригодилось бы и ему, как профессионалу.

Джо крепко зажмурилась, чтобы не заплакать. Что с ней? Ее отношения с Майком не закончены.

Они только начинаются. Они могут привести к… или не могут… к чему? Отныне и навеки? «Они жили счастливо и умерли в один день?» Мираж. Такого теперь не бывает.

Таксист привел ее в чувство:

– Мы приехали, мисс.

Графологический центр напоминал их бывший дом, только толстые апельсиновые деревья во дворе не дали бы их спутать. Джо нажала на кнопку под надписью Э.В.Ш.

– Назовите себя! – прогавкал грубый голос. – Говорите, говорите!

Джо сказала свое имя в микрофон. Устройство зазвенело, она толкнула дверь и очутилась в темном коридоре, заставленном мебелью.

– Я здесь, я здесь.

Она пошла на голос, и, когда глаза привыкли к темноте, в глубине комнаты Джо увидела человека. Некто в голубом халате сидел за столом, заставленным книгами.

– Садитесь, садитесь. – Эдвард Вэйл махнул рукой в сторону стула. Найти пустой стул оказалось непросто. Везде были разложены книги, журналы, брошюры. Старый, как мир, вентилятор шуршал страницами.

Оптимизм Джо несколько увял. Этот чудак не сможет ничего расшифровать.

– Спасибо, что нашли время встретиться со мной. Мне говорили, как вы заняты…

– Да, юная леди, вам очень повезло. До пятницы следующей недели у меня есть только эти полчаса.

Джо открыла сумочку и протянула ему мамин чек. Он отвел ее руку.

– Двести долларов, пожалуйста. Наличными. Майк предупредил, что надо будет платить сразу, но такого она никак не ожидала. Она отдала ему деньги. Он пересчитывал их медленно, отвратительно медленно. Злоба в Джо росла с каждой секундой. Наконец он протянул руку за чеком.

– Светлана, – несколько раз по слогам четко произнес он. Джо еле сдержалась.