Полное собрание стихотворений
вернуться

Тютчев Федор Иванович
Шрифт:

4 декабря 1816

"Пускай от зависти сердца зоилов ноют…"*

Пускай от зависти сердца зоилов ноют. Вольтер! Они тебе вреда не нанесут… Питомца своего Пиериды* покроют И Дивного во храм бессмертья проведут!

8 мая 1818

Послание Горация к Меценату, в котором приглашает его к сельскому обеду*

Приди, желанный гость, краса моя и радость! Приди, — тебя здесь ждет и кубок круговой, И розовый венок, и песней нежных сладость!        Возжженны не льстеца рукой,        Душистый анемон и крины*        Лиют на брашны* аромат,        И полные плодов корзины        Твой вкус и зренье усладят. Приди, муж правоты, народа покровитель, Отчизны верный сын и строгий друг царев, Питомец сча́стливый кастальских чистых дев*,        Приди в мою смиренную обитель!        Пусть велелепные* столпы,        Громады храмин позлащенны Прельщают алчный взор несмысленной толпы; Оставь на время град, в заботах погруженный, Склонись под тень дубрав; здесь ждет тебя покой.        Под кровом сельского Пената*, Где всё красуется, всё дышит простотой, Где чужд холодный блеск и пурпура и злата, —        Там сладок кубок круговой!        Чело, наморщенное думой,        Теряет здесь свой вид угрюмый; В обители отцов всё льет отраду нам! Уже небесный лев* тяжелою стопою В пределах зноя стал — и пламенной стезею        Течет по светлым небесам!..        В священной рощице Сильвана*, Где мгла таинственна с прохладою слиянна, Где брезжит сквозь листов дрожащий, тихий свет, Игривый ручеек едва-едва течет И шепчет в сумраке с прибрежной осоко́ю; Здесь в знойные часы, пред рощею густою, Спит стадо и пастух под сению прохлад, И в розовых кустах зефиры легки спят. А ты, Фемиды жрец*, защитник беззащитных, Проводишь дни свои под бременем забот; И счастье сограждан — благий, достойный плод        Твоих стараний неусыпных! — Для них желал бы ты познать судьбы предел; Но строгий властелин земли, небес и ада Глубокой, вечной тьмой грядущее одел.        Благоговейте, персти чада*! — Как! Прах земной объять небесное посмеет? Дерзнет ли разорвать таинственный покров? Быстрейший самый ум, смутясь, оцепенеет, И буйный сей мудрец — посмешище богов! Мы можем, странствуя в тернистой сей пустыне, Сорвать один цветок, ловить летящий миг;        Грядущее не нам — судьбине; Так предадим его на произвол благих! Что время? Быстрый ток, который в долах мирных, В брегах, украшенных обильной муравой,        Катит кристалл валов сапфирных; И по сребру зыбей свет солнца золотой Играет и скользит; но час — и, бурный вскоре, Забыв свои брега, забыв свой мирный ход,        Теряется в обширном море, В безбрежной пустоте необозримых вод! Но час — и вдруг нависших бурь громады        Извергли дождь из черных недр; Поток возвысился, ревет, расторг преграды,        И роет волны ярый ветр!.. Блажен, стократ блажен, кто может в умиленье,        Воззревши на Вождя светил*, Текущего почить в Нептуновы владенья*, Кто может, радостный, сказать себе: «Я жил!»        Пусть завтра тучею свинцовой Всесильный бог громов вкруг ризою багровой        Эфир сгущенный облечет Иль снова в небесах рассыплет солнца свет — Для смертных всё равно; и что крылаты годы        С печального лица земли В хранилище времен с собою увлекли, Не пременит того и сам Отец природы.        Сей мир — игралище Фортуны злой. Она кичливый взор на шар земной бросает        И всей вселенной потрясает        По прихоти слепой!.. Неверная, меня сегодня осенила; Богатства, почести обильно мне лиет,        Но завтра вдруг простерла крыла,        К другим склоняет свой полет! Я презрен — не ропщу, — и, горестный свидетель        И жертва роковой игры,        Ей отдаю ее дары        И облекаюсь в добродетель!..        Пусть бурями увитый Нот* Пучины сланые крутит* и воздымает И черные холмы морских кипящих вод        С громовой тучею сливает,        И бренных кораблей Рвет снасти, всё крушит в свирепости своей… Отчизны мирныя покрытый небесами, Не буду я богов обременять мольбами; Но дружба и любовь, среди житейских волн, Безбедно приведут в пристанище мой челн.

‹1819›

"Всесилен я и вместе слаб…"*

       Всесилен я и вместе слаб,        Властитель я и вместе раб, Добро иль зло творю — о том не рассуждаю, Я много отдаю, но мало получаю, И в имя же свое собой повелеваю,        И если бить хочу кого,        То бью себя я самого.

Вторая половина 1810-х годов

Урания*

Открылось! — Не мечта ль? Свет новый! Нова сила Мой дух восторженный, как пламень, облекла! Кто, отроку, мне дал парение орла! — Се муз бесценный дар — се вдохновенья крыла! Несусь — и дольный мир исчез передо мной, —         Сей мир, туманною и тесной Волнений и сует обвитый пеленой, —         Исчез! — Как солнца луч златой,         Коснулся вежд эфир небесный…     И свеял прах земной… Я зрю превыспренних селения чудесны… Отсель — отверзшимся таинственным вратам —         Благоволением судьбины         Текут к нам дщери Мнемозины*, Честь, радость и краса народам и векам!.. Безбрежное море лежит под стопами, И в светлой лазури спокойных валов С горящими небо пылает звездами,         Как в чистом сердце — лик богов;         Как тихий трепет — ожиданье;         Окрест священное молчанье. И се! Как луна из-за облак, встает Урании остров* из сребряной пены; Разлился вокруг немерцающий свет,         Богинь улыбкою рожденный…         Несутся свыше звуки лир;         В очарованьях тонет мир!.. Эфирного тени сложив покрывала И пояс волшебный всесильных харит, Здесь образ Урания свой восприяла, И звездный венец на богине горит! Что нас на земле мечтою пленяло, Как Истина то нам и здесь предстоит!         Токмо здесь под ясным небосклоном         Прояснится жизни мрачный ток;         Токмо здесь, забытый Аквилоном*,         Льется он, и светел и глубок!         Токмо здесь прекрасен жизни гений, Здесь, где вечны розы чистых наслаждений,         Вечно юн Поэзии венок!.. Как Фарос* для душ и умов освященных, Высоко воздвигнут Небесныя храм; — И Мудрость приветствует горним плененных Вкусить от трапезы питательной там. Окрест благодатной в зарях златоцветных, На тронах высоких, в сиянье богов, Сидят велелепно* спасители смертных, Создатели блага, устройства, градов; Се Мир вечно юный, златыми цепями Связавший семейства, народы, царей; Суд правый с недвижными вечно весами; Страх божий, хранитель святых алтарей; И ты, Благосердие, скорби отрада! Ты, Верность, на якорь склоненна челом, Любовь ко отчизне — отчизны ограда, И хладная Доблесть с горящим мечом; Ты, с светлыми вечно очами, Терпенье, И Труд, неуклонный твой врач и клеврет… Так вышние силы свой держат совет!..         Средь них, вкруг них в святом благоговенье Свершает по холмам облаковидных гор     В кругах таинственных теченье     Наук и знаний светлый хор… Урания одна, как солнце меж звездами, Хранит Гармонию и правит их путями: По манию ее могущего жезла Из края в край течет благое просвещенье;     Где прежде мрачна ночь была,     Там светозарна дня явленье;         Как звезд река, по небосклону вкруг Простершися, оно вселенну обнимает     И блага жизни изливает На Запад, на Восток, на Север и на Юг… Откройся предо мной, протекших лет вселенна! Урания, вещай, где первый был твой храм, Твой трон и твой народ, учитель всем векам? — Восток таинственный! — Чреда твоя свершенна!.. Твой ранний день протек! Из ближних Солнце врат Рожденья своего обителью надменно Исходит и течет, царь томный и сомненный… Где Вавилоны здесь, где Фивы*? — Где мой град? Где славный Персеполь*? — Где Мемнон*, мой глашатай? Их нет! — Лучи его теряются в степях, Где скорбно встретит их ловец* или оратай, Бесплодно роющий во пламенных песках; Или, стыдливые, скользят они печально     По мшистым ребрам пирамид… Сокройся, бренного величья мрачный вид!..     И Солнце в путь стремится дальный: Эгея на брегах* приветственной главой К нему склонился лавр; и на холмах Эллады Его алтарь обвил зеленый мирт Паллады*; Его во гимнах звал Певец к себе слепой*, Кони и всадники, вожди и колесницы, Оставивших Олимп собрание богов; Удары гибельны Ареевой* десницы,     И сладки песни пастухов; — Рим встал, — и Марсов гром и песни сладкогласны Стократ на Тибровых раздалися холмах*; И лебедь Мантуи*, взрыв Трои пепл злосчастный*, Вознесся и разлил свет вечный на морях!.. Но что сретает* взор? — Куда, куда ты скрылась, Небесная! — Бежит, как бледный в мгле призра́к,     Денница света закатилась,            Везде хаос и мрак! «Нет! вечен свет наук; его не обнимает Бунтующая мгла; его нетленен плод            И не умрет!..» — Рекла Урания и скиптром помавает,         И бледную, изъязвленну главу Италия от склеп железных свобождает, Рвет узы лютых змей, на выю ставши льву!..*