– Про-одал бы… – покорно ответил мальчик.

– Так… Продал бы… Ну, а деньги куда бы ты девал?

– Купил бы… фунт весового… хлеба…

– Н-ну?

– Баварского… квасу… полбутылки…

– Ишь ты! – усмехнулся торговец. – А ещё?

– Больше ничего нельзя уж… – вздохнул мальчик. – Только восемь копеек дают за мыло.

– Ага! так ты не в первый раз его воруешь? Н-да! Как же мне тебя простить, ежели ты такой злодей?

Вор поник головой и замолчал.

– А разве хлеба дома у тебя нет?..

Вор вздохнул и покачал головой, размазав рукой слёзы по лицу.

– Разве отец-мать хлебом тебя не кормят?

– Нету отца…

– А где он?

– Не знаю…

– А мать?

– Пьёт она всё…

– Та-ак! – протянул торговец. Ему уже становилось скучно возиться с этим вором. Он даже зевнул.

– Дяденька! Пусти меня… – тихо сказал мальчик и, вертя головой, поцеловал сначала одну, потом другую шершавую руку рыжего торговца. Тому понравились эти поцелуи. Он улыбнулся себе в бороду. Он бы и ещё помучил мальчонку ради своего развлечения, но это было уже скучно. К тому же издали на лоток с его товаром поглядывали две бабы с маленькой девочкой.

Торговец вздохнул.

– Пожалуй, иди…

Вор рванулся, и лицо его вспыхнуло радостью…

– Ку-уда! Нет, погоди, наперёд я тебе надеру уши…

И методически, равномерными движениями руки, рыжий человек стал болтать головой мальчика из стороны в сторону. Надрав одно ухо, он принялся за другое. На лице его не отражалось ни удовольствия от этой операции, ничего, – оно было равнодушно, и только потом он дал мальчишке шлепка по затылку и сказал ему:

– Ну, иди! Да помни меня.

Тот, с красным лицом, держась руками за горевшие уши, отошёл на несколько шагов в сторону и вдруг повернулся назад… Торговец удивился.

– Али мало? – спросил он, поднимая брови.

– Дяденька… – тихо заговорил мальчик, умоляюще глядя в его красное лицо. – Дай мне копейку!

– Подь сюда… – сказал торговец, хмуря брови. – Никита Егорыч! – крикнул он кому-то через улицу, держа мальчика за плечо. Тот посмотрел по направлению голоса и вздрогнул. Через улицу переходил суровый полицейский, придерживая рукой шашку…

Мальчик вскинул глаза на лицо торговца. Оно было тоже сурово. Тогда он заплакал, сжавшись и вздрагивая. Голова у него как-то уходила в плечи.

– Кум! Будь другом, отправь ты мне его в часть! – тыкая пальцем в голову вора, сказал торговец.

– Что слямзил? – просто спросил полицейский, взяв вора за руку.

– Мыла кусок… Травленый мальчишка.

– Знакомы мы, – кивнул головой полицейский. – Пойдём, Мишка, или как, бишь, тебя там?

– Митька, – покорно сказал вор.

– Митька… Айда!.. Тут мы с тобой пеше дойдём – близко.

Они пошли. Не поспевая за полицейским, мальчик подпрыгивал по камням. А торговец, глядя им вслед, зевал и крестил себе рот.