Шрифт:
– Здорово, летчик! – Техник в знак приветствия поднял вверх руку. – Отлично ты тогда посадил машину. Наши ребята в восторге.
Покрышев не стал его разубеждать. Раз они не знают о наказании, пусть думают, что он действительно совершил мужественный поступок. Такое внимание ему льстило.
Техник быстро огляделся вокруг и, убедившись, что они одни, сказал:
– Ребята просили пригласить тебя. Завтра выход ной, и мы решили повеселиться. Кстати, и твой успех отметим. Придешь?
Покрышев подумал немного и согласился.– Вот и хорошо! – обрадовался парень.
Техник снимал небольшую комнатку на окраине городка. Односпальная железная кровать, застланная тоненьким рыжим одеялом, несколько табуреток вокруг фанерного стола, голые стены и листы газеты на окне вместо занавесок – все говорило о том, что здесь живет холостяк. На столе, покрытом газетой, уже стояли две бутылки водки, лежали нарезанный толстыми кусками черный хлеб, несколько луковиц и свежие огурцы.
Четверо парней – авиатехник и мотористы – радушно встретили Покрышева, гостеприимно усадили его за стол. Разлили водку.
– Первый тост за нашего нового друга, – предложил техник. – За его успехи!
Парни протянули к гостю свои стаканы.– Что вы, братцы! – взмолился Покрышев. – Я водку такими дозами не пью…
– Какой же ты летчик, если стакана водки одолеть не можешь? Давай, давай! – настаивал парень с веснушчатым лицом.
Петр взял стакан, закрыл глаза и выпил. Внутри всё обожгло. Он закашлялся.
– На, закуси. – Кто-то услужливо протянул огурец.
Водка развязала языки. И вскоре вся компания оживленно заговорила.– Мы таких, как ты, уважаем, – говорил захмелевший техник. – Не погнушался прийти к нам. Другой считает: если он летчик – значит, не чета нашему брату технарю. Мол, не того поля ягода… А ты простой парень, по всему видно, нашенский.
– А техник – первый друг летчика… – вставил веснушчатый парень.
– Молчи, – оборвал его техник. – Это и так все знают.
В комнате стоял шум. Неожиданно с места поднялся рыжий моторист:– Что-то маловато. Надо добавить.. Я мигом.
Он сел на велосипед и уехал. А через несколько минут на столе появился еще литр водки. Покрышев смутно помнил, как в тот вечер добрался до дому
В понедельник его вызвал к себе Евдокимов.– Как провели субботний вечер?
– Отдохнул хорошо, – бодро ответил Покрышев.
– Значит, пить водку вы считаете хорошим отдыхом?
Лицо Петра залила густая краска стыда. Откуда командиру всё известно? Он опустил голову, стараясь не смотреть в глаза Евдокимову.– Так что же? Докладывайте!
Покрышев чистосердечно рассказал обо всем.– Хорошо, что вы стараетесь завести дружбу с техниками,– одобрительно заметил Евдокимов –Но делать это нужно не с помощью выпивок. Знаете, как говорят в народе: дружба, приобретенная во время пьянки, и пустой бутылки не стоит. Еще хотел бы предупредить: если вы приобщитесь к водке, считайте, что хорошим летчиком не станете. Вас в скором времени спишут из авиации. Учтите, что разговор на эту тему с вами первый и последний.
После беседы с Евдокимовым Покрышев изменился, стал дисциплинированнее. Друзья и те заметили в нем перемену. Кое-кто стал над ним подтрунивать: «Посмотрите, какой у нас тихоня объявился». Но Покрышев не обращал на это внимания.
Однажды в понедельник его вызвали к командиру. В комнате находились двое – командир эскадрильи Михаил Суханов и комиссар Иван Жабрев. Они приветливо поздоровались с Покрышевым, предложили сесть. Потом стали интересоваться, как у него идет служба, с кем дружит, чем занимается в свободное время.
«Точно как тогда, с Евдокимовым», – подумал Покрышев. Он сидел настороженный, отвечал, тщательно продумывая каждое слово.
– Мы пригласили вас побеседовать вот по какому вопросу, – наконец объявил Жабрев. – На той неделе состоится комсомольское собрание. Хотим рекомендовать вас комсоргом. Некоторые комсомольцы вашего отряда никак не могут привыкнуть к армейской дисциплине. Будет над чем поработать.
– За вами, я слышал, тоже грешки водятся? – спросил Суханов.
Покрышев покраснел и растерялся. За него ответил Жабрев: