– Все тот же покойный Гарри Хартман?

– Да, он. Какой из путей приведет к успеху, заранее не было известно. Поэтому Хартман обеспечил оба проекта. Будь у меня такие деньги, я сделал бы то же самое, – с широкой улыбкой добавил Джо.

Однако девушка сохраняла серьезность.

– Какие криобиологические исследования вы проводите?

– Работа по консервации совокупностей клеток: кожной ткани для обожженных пациентов, сердечных клапанов, хрящей, роговых оболочек глаз, поджелудочной железы. В данный момент они работают над продлением срока хранения органов, в том числе почек.

– Разве сейчас это еще недостижимо?

– Пока нет. С появлением витрификации они начали быстро продвигаться вперед. Я убежден, что витрификация – это крупное открытие в крионике. Сейчас при замораживании органов жидким азотом внутри клетки образуются кристаллы льда. Лед разрушает клетки. Кроме того, при температуре сжижения азота ткани становятся очень ломкими и на них могут образоваться трещины. И если уронить замороженный орган или тело, все разлетится на осколки. Как стекло!

– И что же дает витрификация? – заинтересовалась Джулиет.

– Витрификация – это способ настолько быстрого замораживания, что кристаллики льда не успевают сформироваться. То есть это способ борьбы с кристаллизацией. У этого метода есть и другие преимущества…

– Вы уже применяли этот метод к человеку? – спросила Джулиетт Спринг.

Джо удивился ее вопросу.

– Пока нет. Это еще впереди. Дело в том, что проблема замораживания решена, но остались значительные сложности и риск с оттаиванием. Об этом вам лучше поговорить с Блейком Хьюлеттом, он один из лучших в мире специалистов по крионике. Первое в Англии криоконсервационное оборудование установил он.

– Вы говорите о «Крионит-фонде»?

– Так вы о нем знаете? – удивился Джо.

– Знаю. Кажется, он где-то недалеко от вас?

– Да, около двадцати миль отсюда, в Гатуике.

– Мне известно, профессор, что ваш отец был один из разработчиков криоконсервации.

Своим замечанием молодая женщина всколыхнула память о недавних событиях. Если бы можно было повернуть стрелки часов назад, если бы Джо мог вовремя проконтролировать этих подлецов из «Крикона»…

Джулиет проявила крайнюю степень заинтересованности:

– А сами вы этой проблемой занимаетесь?

– Конечно. – Джо с облегчением сменил тему разговора. Рана была еще слишком свежа, он не смог бы говорить с ней об отце. – На мой взгляд, ключ к бессмертию – это возможность загрузки человеческого разума в компьютер и криоконсервация тела. Хотя так будет не всегда.

– Что же изменится?

– Надобность в крионике отпадет, как только мы вступим в эру постбиологического человека. Я считаю, что ключом к бессмертию является разум, сознание. Конечно, тело человека – вещь замечательная. Но если единственная его миссия – служить вместилищем разума, то с этим гораздо эффективнее справится машина.

Девушка понимающе кивнула и явно с внутренним трепетом глянула на морозильники.

– Какая же связь между этой лабораторией и вашей работой? – спросила она.

– Здесь мы сохраняем нейроны, которые используем при конструировании компьютера, – негромко ответил Джо, – и целые мозги.

– Мне доводилось читать о ваших экспериментах с живыми клетками мозга…

Джо указал на дверь с толстым слоем резиновой изоляции. Знак на ней предупреждал о радиоактивности.

– Там мы производим оттаивание.

Он повернул ручку и шагнул в узенький тамбур. Джулиет вошла за ним. Сильный поток ледяного воздуха буквально пронизал их насквозь.

– Это очиститель, – пояснил Джо, – служит барьером для микробов.

Они оказались перед стальной дверью, войдя в которую попали в точно такой же тамбур. Только воздух в нем был теплым.

– Тоже очистка, но уже с тепловым регулятором, – продолжал объяснение Джо.

Следующая дверь вела в комнату, освещаемую единственной лампочкой красного цвета. Здесь уже было невыносимо жарко. Воздух был пропитан противным кислым запахом химикатов. В противоположном конце помещения, уйдя с головой в работу, склонился над сверхмощным микроскопом тучный мужчина сорока лет. Его длинные волосы спускались на воротник, пряди нестриженой бороды, словно плющ, обвивали стержень микроскопа.

– Здорово! – бросил он вошедшим. Его низкий грудной голос звучал довольно жизнерадостно. Джулиет мужчина адресовал открытую веселую улыбку.

– Джулиет Спринг, – представил девушку Джо. – Доктор Венсеслас.

– Звучит как «Добрый король», – громогласно объявил толстяк. Он задержал на девушке взгляд, затем укоризненно обратился к Джо: – Это что же получается, я должен целый день сидеть здесь в потемках, как мухомор, а ты разгуливаешь с такими красавицами?

При упоминании о красоте Джулиет Джо смутился и виновато посмотрел на нее. Но у девушки, похоже, с чувством юмора было все в порядке. Она отреагировала очаровательной улыбкой.