Потом он выпрямился и сделал то, что он все время откладывал: он решил навестить своих деда и бабушку. Его давно ждали там, но ему хотелось сначала заняться работой.

Конечно же, он был прекрасно принят! – Поторопись, сынок, – мы ждем! Это был великолепный полет через прерии и могучую Миссисипи (такую маленькую с высоты), через фермерские поселки к сонному городку-колледжу Вэлли Вью, где тротуары были неподвижны, и даже само время текло медленнее. Дом деда и бабушки в Вэлли Вью казался таким уютным и теплым после холодных залов Радбека.

Но визит не принес ему радости. К обеду были гости: президент колледжа и деканы факультетов; и еще много народу явилось после обеда – некоторые называли его «Радбек из Радбека», другие неуверенно обращались к нему как к «мистеру Радбеку», нашлись и такие, кто, не зная, как обращаться к магнату, фамильярно звали его просто «Радбеком». Бабушка что-то щебетала, счастливая, какой может быть только гордая хозяйка, а дедушка стоял очень прямо и громко обращался к нему «сынок».

Торби старался оправдать их доверие. Он скоро понял, что неважно, что он говорит, важно было лишь то, что он Радбек.

На следующий вечер, когда бабушка неохотно осталась с ним одна, ему выпал случай поговорить. Ему нужен был совет.

Они разговорились. Торби узнал, что его отец, женившись на единственном ребенке его дедушки Радбека, принял фамилию жены.

– Это понятно, – сказала бабушка Брэдли, – Радбек владеет Радбеком. Марта была наследницей, но Крейтону приходилось представительствовать – собрания и конференции, обеды и прочее. Я-то надеялась, что мой сын унаследует мой интерес к истории. Но когда случилось иначе, что мне оставалось, кроме как радоваться его счастью?

Его родители и сам Торби пропали, когда его отец отправился в поездку по предприятиям компании – он стремился стать в полном смысле слова Радбеком из Радбека.

– Твой отец был всегда добросовестным, и, поскольку твой дедушка Радбек умер еще до того, как Крейтон изучил дело, твой отец нанял Джона Уимсби. Я полагаю, ты знаешь, что Джон – второй муж младшей сестры твоей бабушки, Арии – а Леда, как тебе известно, дочь Арии от первого брака.

Нет, мне неизвестно, – Торби перевел родство в понятия «Сизу»… и пришел к поразившему его заключению, что Леда принадлежит к другой брачной половине – если бы у них существовали такие половины. А дядя Джек – вовсе не был ему дядей, но как это назвать по-английски?

– Джон работал деловым секретарем и доверенным лицом у твоего второго дедушки, конечно, это был идеальный выбор; он знал дело вдоль и поперек, Лучше него знал только сам дедушка. После того, как мы оправились от горя, мы поняли, что жизнь должна продолжаться и что Джон будет управлять делами не хуже, как если бы он сам был Радбеком. Он чудо! – воскликнула бабушка.

– Да, – сказал дед. – Должен признаться, что мы с твоей бабушкой привыкли к спокойной жизни после женитьбы Крейтона. Жалованье в колледже никогда не было достаточным, а Крейтон и Марта отличались щедростью. Нам с бабушкой пришлось бы трудно, если бы Джон не избавил нас от этого беспокойства. Он позаботился, чтобы наша дотация поступала точно так же, как и раньше.

– Он даже ее увеличил, – с воодушевлением добавила бабушка Брэдли.

– Да, да. Вся семья – мы считаем себя частью семьи Радбеков, хотя мы и гордимся своим именем, – вся семья довольна деятельностью Джона.

Торби интересовало еще кое-что, кроме добродетелей дяди Джона.

– Вы мне говорили, что мы взлетели с Акки к Фар-Стар, и что-то не вышло. Это далеко-далеко от Джаббала.

– Кажется, так. В колледже есть только маленькая карта Галактики, должен признаться, что мне трудно разобраться, что представляет собой дюйм, сколько это на самом деле световых лет.

– Около ста семидесяти световых лет.

– Постой, сколько же это будет в милях?

– Так нельзя измерить.

– Не будьте педантом, молодой человек.

– Нет же, дедушка. Я только подумал, что от того места, где меня взяли в плен, очень далеко до того, где меня в последний раз продали. Я этого раньше не знал.

– Я уже слышал, как ты употребляешь термин «продали». Ты должен понять, что это неверно. Ведь форма служения, принятая на Саргоне, не рабство. Она происходит от древнеиндийской «кастовой» системы – стабилизированный общественный порядок со взаимными обязательствами и снизу вверх, и сверху вниз. Ты не должен называть это «рабством».

– Я не знаю никакого другого слова, чтобы перевести саргонийский термин.

– Могу предложить несколько, хотя не знаю саргонийского этот язык обычно не изучают. Но, милый Тор, ты же незнаком с человеческой историей и культурой. Позволь мне самому судить о моем собственном предмете.

– Ну… – Торби расстроился. – Я плохо знаю системный английский и очень мало из истории – ужасно мало.

– Да, есть. Я признаю.

– Но лучше я перевести не могу – меня продали, и я был рабом.

– Да что ты, сынок!