После бесплодной борьбы с ремнями Каспар обратил свое внимание на веревку. Снять ее с шеста вряд ли получится без того, чтобы не свалить весь шатер, но других вариантов пока не предусматривалось. Он развернулся одним боком, потом другим, однако скоро понял, что со связанными за спиной руками с этой задачей ему никак не справиться.

Он снова сел и стал ждать. Время шло, лагерь мало-помалу успокаивался. В какой-то момент вновь послышались приближающиеся шаги, и вновь он притворился, что лежит без чувств. Несколько долгих минут Каспар не двигался, пока не убедился, что пришедший проверить его кочевник наконец ушел — очевидно, устраиваться на ночлег. Затем пленник посмотрел на небо, усыпанное россыпями звезд. Подобно большинству мужчин в его стране мореходов, Каспар умел ориентироваться по звездам, но сейчас над ним сияли совершенно незнакомые созвездия. Пожалуй, придется пользоваться лишь самыми элементарными правилами навигации, пока он не привыкнет к этой новой для него небесной картине. По крайней мере, Каспар знал, где село солнце: перед тем, как светило скрылось за горизонтом, он приметил в том направлении камень необычной формы. Следовательно, он мог определить, где север.

Север и восток были самыми вероятными путями к дому. Знаний Каспара хватало на то, чтобы сообразить, где расположен континент Новиндус по отношению к Оласко. В какой бы части Новиндуса он ни находился, чтобы попасть домой, ему прежде всего надо добраться до места под названием Город Змеиной реки. Между этим материком и землями на другой половине мира торговли почти не ведется, но те связи, что имеются, начинаются именно в том прибрежном городе. Из него Каспар сможет попасть на острова Заката, а оттуда — в Крондор. Оказавшись же в Королевстве Островов, он, если понадобится, дойдет до дома пешком.

Каспар знал, что эта задача практически невыполнима, но каким бы ни был его конец, он хотел встретить его в борьбе за возвращение домой.

«Домой», — горько подумал он. Всего лишь днем ранее он был дома, правил своим народом. А потом его захватил в собственной же цитадели бывший слуга, о котором Каспар и забыл вовсе. Ночь он провел в цепях, размышляя о драматическом повороте судьбы, и уже приготовился к тому, что поутру его повесят.

Однако Когвин Ястринс, тот самый бывший слуга, помиловал его и вместо повешения приговорил к ссылке в эту далекую страну. Каспар не совсем понимал, что произошло в последние дни. И даже начал подозревать, что уже несколько лет он и сам вел себя как-то странно.

В ту ночь, сидя в ожидании, как он думал, скорой смерти, герцог услышал, как за стенкой разговаривают караульные. Оказалось, что в битве за цитадель погиб Лесо Варен, его маг-советник. Маг появился несколькими годами ранее и пообещал любую помощь в обмен на покровительство Каспара. С тех пор присутствие Варена было почти незаметным, лишь время от времени он оказывал герцогу полезные услуги.

Каспар глубоко вздохнул и вернулся мыслями к необходимости освободиться. У него еще будет время поразмышлять над прошлым, при условии, конечно, что он проживет достаточно долго для того, чтобы иметь будущее.

Широкоплечий и сильный, Каспар тем не менее выработал и поддерживал в теле гибкость, обычно несвойственную людям его сложения. Выдохнув из легких весь воздух и наклонив плечи вперед, он подтянул колени к груди и уперся пятками в ремни, стягивавшие запястья. Суставы и связки трещали, выражая протест по поводу такого насилия, но Каспар все дальше вытягивал руки, стремясь просунуть между ними ноги. Наконец это ему удалось, правда, в процессе он чуть не повалил шатер.

Теперь стало возможно устроиться поудобнее и лечь на спину, не натягивая при этом веревку, привязанную к опоре шатра. Ремни при ближайшем рассмотрении оказались из сыромятной кожи, как он и предполагал. Каспар смочил простой узел слюной, впился в него зубами и тянул, грыз и дергал петли до тех пор, пока они не ослабли. Еще несколько минут, показавшихся ему очень долгими, — и вот его руки свободны.

Размяв пальцы и помассировав запястья, Каспар осторожно поднялся на ноги. Медленно, глубоко дыша, он обошел шатер и оглядел территорию лагеря. В другом конце огороженной несколькими шатрами площадки горел костер, одинокий караульный сидел спиной к огню и тихо напевал какой-то незамысловатый мотивчик, очевидно, чтобы не заснуть.

В мозгу Каспара проносились возможные варианты действий. Из своего многолетнего воинского опыта он вынес главный урок: нерешительность приносит больше вреда, чем неверные решения. Можно оглушить караульного и таким образом на несколько часов опередить неминуемую погоню, а можно просто уйти, надеясь, что до рассвета никто не станет проверять пленника. Но, так или иначе, действовать надо немедленно!

Ноги как бы сами собой сделали шаг в направлении одинокой фигуры у огня. Каспар привык доверять своим инстинктам. Больший риск оправдывается большим выигрышем. На цыпочках он приблизился к караульному и встал у того за спиной.

То ли освещение изменилось оттого, что Каспар загородил собой костер, то ли кочевника потревожил какой-то звук, то ли у него просто сработала интуиция, но он вдруг подскочил и обернулся. Каспар встретил его мощнейшим ударом в ухо. У кочевника задрожали колени, глаза разъехались в стороны, а бывший герцог закрепил успех еще одним ударом, теперь уже в челюсть. Кочевник стал заваливаться набок, и Каспар подхватил его, чтобы не устраивать лишнего шума.

Понимая, что его свобода измеряется секундами, он сорвал с бесчувственного тела головную повязку и меч и потянулся к сапогам, но, как ни жаль, размер ноги у караульного был явно меньше, чем нужно.

Он мысленно обругал солдата, который в ночь захвата цитадели отобрал его собственные сапоги. Босиком бежать невозможно. Бывший герцог всегда носил обувь и поэтому не мог похвастать грубой мозолистой кожей на ступнях ног, как у пеших путешественников, а почва в этих краях каменистая — это он успел заметить, как ни мало было у него времени на осмотр местности между своим появлением на равнине и нападением кочевников. На северо-востоке он, кажется, видел небольшое скопление деревьев, но вряд ли в них можно будет надежно спрятаться, а где еще здесь искать укрытие, Каспар не представлял. Итак, вырисовывался единственно возможный план: найти обувь и уйти как можно дальше, поднявшись вверх по нависающей над лагерем скалистой гряде, куда всадникам будет не добраться.