Девять лет спустя событий предыдущей книги. Космический корабль «Алексей Леонов» с советско-американским экипажем на борту отправляется на Юпитер, чтобы разгадать тайну оставленного на орбите Юпитера «Дискавери».
Для этого командиру и членам звездного экипажа предстоит вновь активировать выведенный из строя компьютерный мозг HAL-9000, который явился одной из причин провала первой экспедиции.
I. «Леонов»
1. Аресибо. Разговор в фокусе
Даже в век торжества метрической системы этот телескоп называли тысячефутовым. Тень наполовину затопила его гигантскую чашу, но лучи заходящего солнца еще играли на треугольном антенном блоке, вознесенном высоко над нею. Там, в сплетении проводов, креплений и волноводов, затерялись две человеческие фигурки.
– Самое время, – начал доктор Дмитрий Мойсевич, обращаясь к своему давнему другу Хейвиду Флойду, – потолковать о многом: о башмаках, и о космических кораблях, и о сургучных печатях… А главное – о монолитах и неисправных компьютерах.
– Так вот для чего мы удрали с доклада Карла! Правда, я столько раз его слышал, что мог бы и сам выступить с ним… Но ты прав – вид отсюда действительно впечатляет. Представь, я поднялся сюда впервые.
– Вуди, тебе не стыдно? Я тут четвертый раз. Вообрази – мы слушаем Вселенную… Но нас не услышит никто. И мы можем спокойно поговорить о твоих трудностях.
– Каких же это?
– Ну, во-первых, тебе пришлось уйти из НСА.
– Я ушел сам. В Гавайском университете больше платят.
– Ясно… «по собственному желанию». Не хитри, Вуди, – ведь я же тебя знаю. Стоит новому президенту призвать тебя назад, и ты что, откажешься?
– Сдаюсь, старый казак. Что тебя интересует?
– Скажем, монолит из кратера Тихо. Наконец-то вы показали его научному миру. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Правда, толку от всех исследований…
При упоминании о черной глыбе, в тайну которой бессилен был пока проникнуть человеческий разум, оба замолчали. После паузы Мойсевич продолжил:
– Но сейчас важнее Юпитер. Ведь именно туда был направлен сигнал из Тихо. И там погибли ваши ребята. – Он помолчал. – Я встречался лишь с Фрэнком Пулом. В девяносто восьмом, на конгрессе МАФ. Он мне понравился.
– Они бы все понравились тебе. Но мы до сих пор не знаем, что с ними произошло.
– Да, до сих пор. Но теперь это уже не только ваше внутреннее дело, Вуди. Ответа с нетерпением ждет все человечество, и с полным на то правом. Вы не сможете и дальше использовать имеющуюся у вас информацию лишь в собственных целях.
– Дмитрий, ты прекрасно знаешь, что на нашем месте и вы бы иначе не поступили. При активном твоем участии.
– Согласен. Но забудем о былых неурядицах. Они – в прошлом. Как и прежнее ваше правительство, которое развело всю эту секретность. У нового президента, надеюсь, более разумные советники.
– Возможно. У тебя есть официальные предложения?
– Нет, разговор сугубо частный. «Предварительные переговоры», как выражаются чертовы политики. И если кто-либо поинтересуется, происходили ли они, я отвечу «нет».
– Разумно. И что дальше?
– Ситуация, в общем, проста. «Дискавери-2», как тебе известно, будет готов не раньше чем через три года. Значит, вы упустите следующее стартовое окно.
– Допустим. Однако не забывай – я всего лишь ректор. НСА для меня – на другой стороне Земли.
– И в Вашингтон, надо полагать, ты ездишь просто так, навестить старых друзей. Да ладно. Наш корабль «Алексей Леонов»…
– Я думал, вы назвали его «Герман Титов».
– Ошибаетесь, ректор. Вернее, ошибается ЦРУ. Так вот, между нами: «Леонов» достигнет Юпитера как минумум на год раньше «Дискавери».
– Между нами, этого-то мы и боялись. Продолжай.
– Мое начальство, судя по всему, ждать вас не собирается. По части слепоты и глупости оно ничем не лучше твоего. А раз так, на нашу экспедицию могут обрушиться те же беды, что и на вашу.
– А что, по-вашему, там произошло? Только не говори, будто у вас нет перехвата боуменовских сообщений.
– Конечно, есть. Все, вплоть до последних слов: «Боже, он полон звезд!». Наши компьютеры проанализировали даже интонацию в этой фразе. Боумен не галлюцинировал. Он пытался описать то, что действительно видел.
– А что показал доплеровский сдвиг?
– Чудовищно! Когда сигнал пропал, Боумен удалялся со скоростью тридцать тысяч километров в секунду. Он набрал ее за две минуты. Многие тысячи g!
– Выходит, он мгновенно погиб.
– Не хитри, Вуди. Передатчик не выдержал бы и сотой доли такой перегрузки. А он действовал. Значит, и Боумен мог уцелеть.
– Что ж, все сходится. Стало быть, вы в таком же неведении, как и мы. Или у вас есть еще что-нибудь?
– Только куча безумных гипотез. Но любая из них недостаточно безумна, чтобы быть истинной.
Яркие красные огни зажглись на трех опорах антенны, превратив их в подобие маяков. Флойд с надеждой следил, как багровый край Солнца скрывается за горами. Но знаменитый «зеленый луч» так и не появился.